Сергей Мавроди - Сын Люцифера

− Сергей Кондратьевич! — опять вступил в беседу начальник СИЗО. — Мы знаем, что у Вас сейчас этот конверт с собой…

(Sic! Так!)

…Все мы здесь старшие офицеры, и Вы нам, конечно же, доверяете…

(?!)

…Вот давайте сейчас в присутствии старшего прокурора Генпрокуратуры по надзору вместе вскроем этот конверт и посмотрим, что там такое! Мы и так уже пошли Вам навстречу и всё это время его не вскрывали.

− Так значит, всё это было изначально спланированной провокацией? Вы специально подстроили всё так, чтобы я взял с собой этот конверт? Поэтому-то разводящий у меня даже и бумаги не смотрел? — холодно уточнил Паутов, неимоверным усилием воли подавляя поднимающееся во душе слепое бешенство. На него уже опять накатывало что-то вроде приступа. — И с чего это Вы взяли, что я вам хоть сколько-нибудь доверяю? Особенно после этой подставы? Ничего я вам не доверяю и вскрывать ничего не буду! И что значит: мы и так его всё это время не вскрывали? Вы просто по закону не имели права это сделать!

− Имели! — это еще один зам, до этого молчавший…

Господин старший прокурор, кстати, тоже что-то пока помалкивает и только слушает, − машинально отметил про себя Паутов.

… − Посмотрите, как называется раздел IX, на который Вы ссылаетесь. «Отправление жалоб». То есть мы не имеем права просматривать лишь уже отправленные жалобы. А отправленной жалоба считается только после того, как Вы передали её дежурному на утренней проверке. А пока жалоба не отправлена, мы имеем право её просматривать.

− То есть Вы хотите сказать, — с изумлением переспросил Паутов, — что вы можете забрать у меня её непосредственно перед передачей дежурному, скажем, по пути от шконки до двери камеры, вскрыть, прочитать, а потом вернуть со словами: «Всё в порядке! Можете запечатывать и отправлять, уважаемый Сергей Кондратьевич!» Так?

− Да! И вообще, пока Вы её не передали, это ещё не жалоба, а черновик! А про черновики в законе ничего не сказано!

− И вообще — это правила внутреннего распорядка, — с готовностью подхватил Паутов. — Внутреннего ! А вот мы Вас сейчас выведем во двор, вовне , вскроем там Ваш конверт, а потом назад заведем. Это внутри СИЗО вскрывать нельзя, а во дворе можно! Так, что ли?

− Не надо искажать мои слова!

− Да зачем их искажать! В этом нет абсолютно никакой необходимости! Вы же предельно ясно выражаетесь! В законе чётко, чёрным по белому написано: «просматривать нельзя», а Вы говорите: «можно»! Чего тут «искажать»? Написано: «чёрные пакеты вскрывать нельзя!». А Вы заявляете: «Да какой же он чёрный? Видите белое пятнышко?.. Это чёрный конверт с белым пятнышком! А про такие в законе ничего не сказано. Да и вообще. Присмотритесь повнимательней. Поверните-ка его вот так… Да-да!.. Видите, как он синим отдает? Как играет? (Мексиканский тушкан, блядь! “Видите, как мех играет на солнце!”) Или даже зелёным! Так что никакой он не чёрный! Он чёрно-сине-зелёный!»

− Не занимайтесь казуистикой!..

− (Ого! Какие мы слова, оказывается, умные знаем!) Это Вы занимаетесь казуистикой! (Тьфу, дьявол! Чего я дал втянуть себя в эту склоку?) Короче, я резюмирую. В законе написано: «просматривать жалобы, адресованные Уполномоченному по правам человека в РФ, нельзя», а Вы утверждаете, что всё-таки можно! Так?

− Не жалобы, а черновики жалоб.

− Тогда можете Вы мне объяснить, в чём смысл этого закона? Совершенно очевидно, что именно имел в виду законодатель, когда его писал: жалобы просматривать нельзя! (Потому что, может, на вас я её, идиотов, и пишу!!!) В Вашей же трактовке волшебным образом получается, что можно. Зачем тогда вообще писали этот закон, потом принимали его, придавали статус конституционного и прочее! Какой в нём тогда смысл? О чём там тогда речь-то идёт? И что же надо было написать, как ещё яснее выразиться, чтобы вы эти жалобы всё-таки не просматривали?! А? — Паутов сделал долгую паузу, оглядывая всех присутствующих начальников по очереди. — Если это так, то разговаривать нам больше не о чем. Дайте мне лист бумаги, и я буду писать жалобу в Конституционный суд. Где просто изложу дословно наш разговор и вашу трактовку моих конституционных прав. Я вам даже прочитать её потом дам. Чтобы вы убедились в том, что я ничего там не исказил, не преувеличил и от себя не добавил. Да в этом и нет, повторяю, никакой необходимости! Достаточно просто максимально точно передать всё то, что я сегодня от вас тут услышал. Депутатам, кстати, тоже, я думаю, очень любопытно будет узнать. Как именно трактуются принимаемые ими законы. И что от них на практике остаётся.