Сергей Мавроди - Сын Люцифера

Д: И что, они только в таблетках бывают, экстази?

К: Нет, сейчас еще жидкие появились. Капни тёлке в бокал плэйбоя — и можешь ее всем клубом ебать! Сама просить будет! (смеется)

Д: И чего, на всех одинаково действует?

К: Нет, бывают неожиданные эффекты. Особенно, если передоз.

Мне ребята рассказывали, у них на автостоянке сторож был. Дедок такой, божий одуванчик. Совершенно безобидный. Ворота открывал. И они его угостили. Приезжаем, говорит, потом: всё темно, закрыто, и дед этот с топором ходит. Территорию охраняет. Обычно, говорит, всё открыто, свет горит, а тут… Ну, мы сигналим, чтоб открыл!.. А его раздражает всё. Агрессия у него! Он выходит — и джипу топором в капот! Без базара! Две машины въебал! Мусоров вызывали!

Да мы сами плов готовили и приколоться решили. В плов капнули. Ну, не ел никто, кто знал. А один не знал — почти всё съел. Ну, и ничего вроде. А потом вечеринка началась — и про него все забыли.

Захожу в ванную — темно, и вдруг крик: «стоять!!» Я думаю: ч-что такое?! что за хуйня? А он решил, что это окоп, и встал на боевое дежурство. Засел в ванной со шваброй. Так всю ночь и просидел в темноте. Не пускал никого. Охранял.

Да многим при передозе вообще неизвестно что мерещится! Стены раздвигаются, и оттуда черти, ангелы выглядывают. Чудовища всякие. Ну, что у тебя в голове! Поэтому они и калечатся и погибают, из окон вываливаются или с балкона. Их ангелы зовут: иди ко мне! Он и идет. В стену или в окно. Да вообще, я бы наркоманов всех этих!..

Далее разговор пошел о наркотиках, и это было уже неинтересно. Про это Березенко слышал уже здесь, в тюрьме, миллион раз. И про ломки, и про передозы, и про всё остальное. Надоело! Короче, неинтересно уже всё это.

Сон упорно не шел. Березенко рывком отбросил одеяло и сел на шконке. Сокамерники мирно посапывали. Он сунул ноги в тапки, встал, подошел к дольняку и включил чайник.

Чаю, что ль, попить? Всё равно не уснешь теперь. Черт бы всё побрал!! Шоферы — ночные клубы — экстази… Дьявол!!!

Березенко был человеком не бедным. Личной охраны у него, правда, не было. Но шофер у его жены был… Н-да, был… Молодой такой, симпатичный… («Поехали в дом отдыха!..») Надежный, правда, как всегда до этого казалось Березенко, но… («Ах, не хочешь!..») Дьявол!!

И ночные клубы его жена очень любила. И частенько посещала. Часте-енько!.. Равно как и всякие там показы, презентации и прочие светские тусовки. Сам-то Березенко всего этого терпеть не мог. Он был человек семейный, домашний. Работа, ребенок… Ну, рыбалка иногда. Или охота. («Она тебе не пара. Она тусовочная».)

А действительно? — подумал Березенко. — А чего она в этих своих ночных клубах делает-то? «В уголке сидит»? И что, у нее за всё это время никаких знакомств ни с кем там не было? Ни разу?.. Только что-то я вот про это ничего не слышал… Никогда она мне про это ничего не говорила… («Ну, знакомства, мальчики… с последующим продолжением… Всё, как положено!»)

Березенко перебирал в уме детали услышанного на прогулке разговора. На душе у него становилось всё тяжелее и тяжелее.

Стриптиз мужской!.. Что-то ведь она мне про это рассказывала!.. Про все эти публичные раздевания. Как стриптизер любую из толпы вытягивает — и вперёд!

− А если тебя? — помнится, шутливо еще спросил тогда Березенко.

— Что за чушь! — надменно фыркнула в ответ жена и сразу же заговорила о чем-то другом.

Н-да… «Чушь»!.. («Да любую может! Хоть до белья, хоть целиком!.. Сами к стриптизеру выходят!.. Сначала он на колени ее лицом к себе верхом посадит, тазом покачивает вверх-вниз, имитируя половой акт, а потом!..») Д-дьявол!! Дьявол! дьявол! дьявол!

Да и экстази эти… («Капни любой в бокал — и еби ее потом хоть всем клубом! Сама просить будет!»)

Да и какие там экстази! Зачем капать еще чего-то!? Сама всё даст! А иначе чего она в клуб-то пришла? Значит, ей всё это нравится. Вся эта пряная атмосфера экстазийного веселья и всеобщего разврата. («“Давай!! Ну, где вы там!?” Секс-машина…») Лёгких связей и легких нравов. («Дамочки все эти тусовочные!.. Потаскушки… Дешёвка… Только пальцем помани!.. За этим-то они сюда и ходят!..»)

Да нет! — Березенко в волнении пробежался взад-вперед по камере. — Не может быть! Чтобы она… Я верю своей жене! Не может быть!.. («Все верят! С кем я ни говорил. Каждый думает, что это не про него. Что у него жена особая».)

Березенко представил себе, как его жена… самый близкий ему человек… которой он верит безоговорочно, как самому себе… сидит за столиком с каким-то там неизвестным ему мужчиной или, там, молодым человеком… смеется… шутит… пьет коктейли… потом они идут… А затем она приходит как ни в чем ни бывало домой. «Привет, милый!»