Эмма Берсталл - Мои дорогие девочки

Они сидели за столом в полутемной кухне и пили чай. Мэдди выключила лампы на потолке, оставив лишь подсветку. С самого утра ее мучила тупая головная боль, и яркое освещение усиливало неприятные ощущения. К тому же, темнота поможет скрыть от Ральфа ее припухшие веки.

– Похоже, ты жестко обошелся с матерью, – наконец произнесла Мэдди, вспомнив, как тяжело ей было узнать о предательстве Лео. Хотя зачем вообще утруждаться и защищать эту женщину? Виктория подло поступила, рассказав ей о беременности Кэт. – Я согласна, что не стоило скрывать от тебя происходящее, но не забывай – ей самой было очень непросто!

Ральф внимательно выслушал Мэдди и, казалось, был благодарен ей за эти слова. Ведь Виктория – его мать, и он должен любить ее, несмотря ни на что. Просто ему нужно с кем-то поговорить. Мэдди заметила, что у Ральфа такая же красивая улыбка и такой же взгляд, как у Лео, и почувствовала, что ее охватывает гнев и отчаяние. Лео должен был стать образцом сильного и надежного мужчины для своего единственного сына, но предал его. Предал их всех, включая Фиби. И все же… Все же она очень по нему скучала. Мэдди сделала еще глоток чая и вздохнула:

– Моя компания разорилась. Я потеряла работу. Я только сегодня об этом узнала.

Ральф в замешательстве уставился на свою чашку. Ей хотелось услышать от него слова успокоения, но ему самому было некомфортно, поэтому молчание затянулось. Мэдди поморщилась. Наконец ему удалось выдавить:

– Ты, наверное, ужасно себя чувствуешь.

Эти слова прозвучали настолько пессимистично и нелепо, что Мэдди отругала себя – зачем ждать чего-то большего от парня, которому еще нет восемнадцати лет? Лео был опытным и мудрым. Он обнял бы и приободрил ее. И она бы почувствовала себя в безопасности. «Все будет хорошо, моя дорогая девочка», – сказал бы Лео, целуя ее в волосы.

Мэдди постаралась сдержать слезы. Нельзя плакать перед этим худым косноязычным мальчишкой, который не в состоянии вымолвить ни слова.

Мэдди допила чай и поднялась:

– Извини, мне не следовало говорить об этом.

Он смутился, тоже встал, а затем шагнул к Мэдди и оказался очень близко, всего в паре футов от нее. От его одежды пахло табаком и кондиционером для белья. Мэдди вдруг заметила, что Ральф гораздо выше ее. Почти еще мальчик, высокий и худой, с низким голосом и начинающей пробиваться щетиной на подбородке. Ральф наклонился. Она не могла видеть его лица, но решила, что он собирается поцеловать ее в щеку, и почувствовала облегчение – наконец-то он собрался попрощаться.

Но вместо этого Ральф обхватил ее и прижал к груди. Мэдди вздрогнула и уже собиралась отстраниться, но что-то остановило ее. Она слышала, как колотится его сердце, и ощущала тепло и силу его мускулов. Ее руки будто по собственной воле обвились вокруг Ральфа, и Мэдди почувствовала, как силы покидают ее и она растворяется в нем. Для Мэдди это стало огромным облегчением, у нее закружилась голова. Это чувство можно было сравнить лишь с погружением в теплое море, когда течение уносит тебя.

Они стояли молча. Ноги Мэдди стали настолько тяжелыми, что она не могла пошевелиться. Ей казалось, будто она тонет под грузом своих проблем. И в одиночестве не в состоянии справиться с ними. Может, ей и не придется.

Мэдди подняла голову и почувствовала его обжигающее дыхание на лбу и на щеках. Она начала подниматься на цыпочки к нему навстречу, понимая, что его губы уже близко, настолько близко, что она могла бы…

Неожиданно Мэдди отпрянула от Ральфа.

– Ты должен идти!

– Зачем? – произнес он. – Я могу остаться, если хочешь.

У него был низкий, немного загадочный голос.

– Тебе нужно немного поспать! Иди домой и помирись с матерью. Она наверняка очень волнуется.

Теперь между ними было несколько футов – вполне безопасное расстояние. Ральф скорчил гримасу и снова стал выглядеть на свой возраст.

– Так ей и надо.

Мэдди очень хотелось согласиться с ним. Виктория не достойна этого красивого чувствительного мальчика, которому пришлось много пережить. Но все же он принадлежал ей, а не Мэдди.

– Я вызову тебе такси.

– Я поеду на автобусе.

– Нет, я настаиваю.

Они еще некоторое время провели в гостиной, примостившись на краешках стульев, не зная, что сказать друг другу. Напряжение было так велико, что от звонка телефона оба подскочили. «Вас ожидает такси».

Когда Ральф поднялся, Мэдди в голову пришла одна мысль.

– Ты сделаешь кое-что для меня, когда вернешься домой? Можно даже завтра. Я ведь не о многом прошу, ладно?