Эмили Барр - Вся правда и ложь обо мне

А я всегда так заботилась о том, как одета и какое впечатление произвожу. Вплоть до того дня, когда Тесса отрезала мне волосы, а Бэлла заставила меня перекраситься в лиловый, я из кожи вон лезла, чтобы ничем не выделяться. И ненавидела внимание, потому что оно не приносило ничего хорошего. Одна из здешних девушек-англичанок, Лорен, немного напоминает Эллу Блэк, только держится более открыто. Я часто вижу, как она наблюдает за остальными, старается делать все так же, как они, и быть среди них своей. Порой она, кажется, боязливо восхищается мной: думает, что я старше, хотя на самом деле я младше, чем она. Когда Лорен смотрит на меня, у меня возникает ощущение, что это Элла Блэк изумленно глазеет на Джо и поражается тому, какой она сумела стать.

Белый смокинг стоит у столика, улыбается нам и держит наготове электронный блокнот и стилус. Поскольку у Жасмин день рождения, она делает заказ первой и выбирает кайпиринью с маракуйей, которая стоит гораздо больше, чем я планировала потратить за весь вечер. Лорен заказывает то же самое. Саша тоже.

Теперь моя очередь.

– То же самое, будьте добры, – говорю я по-португальски.

В итоге все мы заказываем кайпиринью с маракуйей.

Приносят напитки, все мы пьем за день рождения Жасмин.

Жасмин единственная из присутствующих знает, что я спала у порога под открытым небом. А она впустила меня, накормила, разрешила принять душ и выспаться на ее постели, и я всегда буду благодарна ей за это. Хорошо бы она осталась довольна своим днем рождения.

– Спасибо вам всем, – говорит Жасмин. – Спасибо, что пришли сегодня сюда со мной. За четыре месяца, проведенных в Рио, я впервые развлекаюсь вот так.

У Жасмин счастливый вид. Волосы она собрала в пучок и приложила старания, чтобы выглядеть как взрослая (хотя это ее девятнадцатый день рождения, так что она на самом деле взрослая), но по-моему, она из тех, кто с возрастом только расцветает. Платье ей идет, пышная юбка подчеркивает тоненькую талию. А я и не знала, что у нее с собой есть такие нарядные вещи. Зато знаю, что она проведет в школе еще месяц, а потом примет участие в другой программе, в Эквадоре, и тогда я буду страшно скучать по ней.

Тут я понимаю, что через месяц рассчитываю все еще быть в школе, вспоминаю, что взнос за мое участие в программе уже уплачен, и у меня от радости кружится голова.

– С днем рождения, Жасмин, – говорю я, чокаясь с ней стаканами. – Ты достойна всего счастья, какое есть в мире!

– О, спасибо, Джо! Ты тоже!

Кайпиринья с маракуйей восхитительна. Отпиваю глоток и мгновенно переношусь на улицу Лапа, где танцую с любовью всей моей жизни. Фруктовый привкус на этот раз другой, более изысканный, но напиток тот же самый.

Кстати, отсюда не так уж далеко до Лапа. А Кристиан теперь во Флориде.

Несколько часов спустя я допиваю свой третий коктейль и ищу, с кем бы потанцевать. Я нисколечко не пьяна, потому что танцевала больше, чем пила, а музыка, люди вокруг, возбуждение и радость наполняют меня энергией так, что я не чувствую усталости. Этот клуб, такое престижное заведение для туристов в момент нашего прибытия, теперь больше похож на самый обычный ночной клуб: играет бразильская музыка, потная толпа беснуется на танцполе. Народу здесь тьма. Я танцевала, танцевала, танцевала, выплескивая все накопившееся напряжение и не давая себе думать. Остальные куда-то разбрелись, ну и пусть.

Здешние посетители – туристы и бразильцы вперемешку. Некоторые из местных прекрасно танцуют. Я стою у края танцпола, с пустым стаканом в руке, и наблюдаю, как движутся их руки и ноги, бедра и торсы. Смотрю жадно, забыв обо всем, музыка пронзает меня насквозь. Она настолько громкая, что ни с кем не поговоришь, даже если вдруг захочется.

Какой-то мужчина подходит и протягивает руку, приглашая меня потанцевать. Он симпатичный, чернокожий и стильно одетый. Я принимаю приглашение.

Помню, как где-то неподалеку танцевала с Кристианом на улице, смотрела, какие движения выделывают ногами другие танцоры, и думала, что это лучшая ночь в моей жизни.

А теперь я старательно танцую с новым партнером. Пытаюсь подражать характерным для самбы движениям ног, но, в сущности, неважно, что и как у меня получается. Незнакомец танцует передо мной, не прикасаясь ко мне, и явно не хочет от меня ничего, кроме как потанцевать. Немного погодя он что-то говорит, но из-за музыки я не слышу, жестами объясняю ему это, и мы просто танцуем. Одна песня сменяется другой, а мы продолжаем. Наконец я, вся мокрая и обессиленная, благодарю его, он отвешивает мне короткий поклон, и я бреду прочь.