Тамара Лисицкая - Тихий центр

— Больно? — Наденька за спиной вошла в раж, раздышалась, разогрелась не на шутку. — Это хорошо! Сейчас мы ваш целлюлит мигом! Будете красавицей!

Таня дергалась под ее крепкими руками. Да что ж такое? Да ведь это же ужас какой-то! А хватит!..

— О, Господи. Еще и целлюлит на мою голову! Пусть бы давалось что-то одно — или мозги, или целлюлит!

У Наденьки зазвонил телефон, она долго извинялась, но трубку взяла, одной рукой продолжая гладить Танину спину.

А Таня выдыхала и приходила в себя, чувствуя, как болит вся ее лишняя кожа. Ох, тяжкое испытание какое… Ну, разве ж можно было подумать, что оно так мучительно? Ффу…

— Извините, это старая клиентка позвонила. Просила срочно принять. Я сказала подойти через полчасика. Мы же с вами в первый раз долго не будем, да? А то большая нагрузка, и так синяки останутся!

— Я хоть сейчас готова встать и уйти.

— Нет, сейчас нельзя!

И снова началось! Где она находит такие больные места? И чем она таким поливает, жарким, как огонь, но тут же уже не жарким, а бархатным, отчего хорошо и вдруг на ровном месте хочется закрыть глаза и думать… о Вадиме?

Вадим вел Светлану Марковну под локоть, старался выглядеть уверенным, спокойным, все предусмотревшим. На самом деле решению, принятому после совместного с Настей Второй мозгового штурма, тридцать минут. Давно уже Вадим не участвовал в такой авантюре. И никогда при этом не втаскивал в авантюру полуживого человека.

— Где мы? — Светлана Марковна, еще недавно такая спокойная и воздушная, стремительно мрачнела.

— Мы… Сейчас увидите… Это наш сюрприз… Это… Должно быть интересно!

— Вы меня куда-то тащите! Прекратите! Я хочу домой, я смертельно устала, у меня кружится голова!

— Пожалуйста!

Вадим вынырнул в уже знакомом павильоне. Уже знакомый режиссер обернулся к нему с удивлением. У них тут съемка — и вдруг врываются какие-то, понимаешь? Что за ерунда?

Вадим помахал рукой — здрасьте.

— Что это? Что происходит?

— Минутку, Светлана Марковна, сейчас!..

Для Светланы Марковны все вокруг было стрессом, внезапным и ослепляющим. Свет софитов жарил, не давал тени и возможности скрыться. А самое ужасное — он напоминал о той давней жизни, когда еще был театр, а болезни не было, невыносимо!

— Вадим! Вы сошли с ума! Вы сошли с ума! Вы хотите, чтобы я умерла?

— Нет…

Вадим и сам был в смятении. Никаких шансов выйти из истории разумно и без потерь. Как он вообще согласился? Десяток людей, жара, съемки какие-то в разгаре. За декоративным столом — зависнувший от удивления телеведущий, которого прервали на полуслове. Всем сделал плохо…

— Сейчас-сейчас…

Режиссер уже шел к ним, был напряжен, удивлен, возмущен, оглядывался на своих.

— Вадим Иваныч… А в чем дело-то? Что случилось?

Светлана Марковна, пряча лицо, отшатнулась куда-то вглубь. Вадим перехватил режиссера, отвел в сторону:

— Понимаете… Срочное дело! Нужен ваш оператор.

— В каком смысле…

— Долго объяснять. На пару часов нужен ваш оператор… А еще вот… свет этот, камера… гример… павильон… Ну, чтобы все — как надо…

— Так, а программа? Мы программу как бы снимаем! Плановую! У нас монтаж завтра!

— Оплачиваю полную смену по двойному тарифу!

Режиссер помолчал, внимательно рассматривая Вадима:

— Режиссер нужен?

— Нет. Режиссер свой будет. Уже едет.

— Ну, смотрите…

Игорь пришел раньше назначенного времени, топтался у входа. Видел, как официанты проводят последние репетиции, видел, как гости собираются и курят у входа. Потом ему позвонил продюсер:

— Ну, здорово! Ты где?

— На месте.

— Отлично! Уже еду, везу ведущего и твой баян!

— Аккордеон…

— Сколько тебе надо будет времени, чтобы подготовиться?

— Да нисколько. Стакан махну, чтоб стыдно не было, и готов…

— Стыдно! Это нормальная работа! Люди всю жизнь на свадьбах работают!

— Все, давай не будем. Просто организуй мне стакан, чтоб я ничего не почувствовал!

— Так, а как ты играть будешь, если ничего не чувствовать?

— Как играть? — Игорь ухмыльнулся. — А я могу и во сне! И в коме могу играть, и без головы! Только кто это ценит?

— Я ценю! — торжественно заявил продюсер. — Только ты меня сегодня не подведи, я тебе такой ангажемент устрою! Впереди лето, урожайная пора, свадьба на свадьбе!

Игорь вяло послал продюсера, а сам топтался, курил думал. По времени уже должно было наступить какое-то просветление. Как это всегда бывает — сначала жесть, с головой во что-то кинулся, не можешь понять, барахтаешься, пузыри пускаешь, но потом потихоньку приноравливаешься. Привыкаешь, и вот уже понятно, на каком ты свете. С музыкой такая формула работала. В жизни нет. В очередной раз убедился. Ничего не прояснилось. Чем дальше, тем больше жести.