Олег Рыбаченко - Гамбит всемогущего Дьявола

Шаубергер кивнул:

- В какой-то мере да мой фюрер. На экзаменах профессора-евреи очень придирчивые к немцам, славянам и снисходительным к своим братьям. Но при этом я категорически против того, чтобы этот народ уничтожали!

Вольф Шульц теперь вновь подобрел:

- Я тоже против, но сразу все антисемитские законы отменять нельзя. Мы слишком далеко зашли в антисемитизме, в борьбе с мировым сионизмом, чтобы вот резко менять знамена. Но вот постепенно мы преследования евреям смягчаем. Я частности издал даже закон, о "заслуженных евреях", где тех кто предано, служит Третьему Рейху наделяют всеми правами немцев-арийцев. То наша политика - гибкая политика. Но вот теперь может, настала пора раскрыть секрет реактива пузырения.

Шаубергер тут не на шутку погрустнел:

- Видите ли, великий фюрер, я в научном поиске. Пока, увы, в поиске, и не подобрал нужных пропорций, но первые опыты обнадеживают. Действительно из воды извлекается лишняя энергия, объяснить наличие которой можно лишь использование энергии внутри атомных связей. Но пока тут еще много работы. Иначе, например и двигатель разорвет, и пилота убьет!

Вольф Шульц ласково потрепал изобретателя по щеке:

- Я вижу, ты хитришь. Поэтому ваш проект будет подчинен службе СС Гиммлера. Это, в общем, вполне логично, особенно в сфере охраны секретов. Но вот я хотел бы лично наблюдать действие реактива пузырения. Кстати возможно с его помощью можно будет создать и бомбу.

Шаубергер надул щеки:

- Когда мне пришла в голову идея реактива "пузырения", я меньше всего хотел создать очередное средство убийства людей. Хотя конечно и подобное возможно. Но о чем думалось: запасы полезных ископаемых реально исчерпаемые, а потребности человечества в энергетике будут все в большей и большей степени возрастать. А значит, неизбежен в будущем период энергетического голода. Тогда и родилась идея, использовать термоядерную энергию, но только так, чтобы это практически осуществимо. А так создать водородную бомбу было бы куда проще.

Вольф Шульц вдруг схватил ученого за плечо и неожиданной силой сдавил лапами-клещами ключицу:

-Говори состав реактива!

Шаубергер побледнел, губы скривились и, было видно, что ему очень больно. Тем не менее, он сохранил остатки мужества, удивленно выпалив:

- Вы такой сильный великий фюрер!

Вольф Шульц гневно прорычал:

- Так что скажешь?

Шаубергер выдавил:

- Не жмите так сильно великий. Да и вообще это еще пока только поиск.

Вольф Шульц ослабил хватку и обронил:

- Ну, давай в общих чертах!

Шаубергер начал перечислять:

- Для начала это фтор. Это самый активный элемент в таблице Менделеева.

До селе молчавший Шривер охнул:

- Не стоит при фюрере упоминать, об русском Менделееве.

Вольф Шульц, словно отбрасывая шарик пинг-понга, отмахнулся:

- Может ты еще и Ньютона, сюда приплетешь или Христофора Колумба. Ведь не патриотично! Хотя, например, со многими выводами теории относительности Эйнштейна я лично не согласен. Думаю свою отличную от этого физика теорию мироздания предложить!

Шривер как гаркнет:

- И как всегда ваша теория о величайший фюрер будет гениальнейшая!

Вольф Шульц скромно наклонил голову:

- Надеюсь! Хотя это вовсе не значит, что я не нуждаюсь в помощи лучших ученых Третьего Рейха! Но вот ты не увиливай Виктор.

Шаубергер продолжил:

- Еще нужно небольшое количество лития и полимера, на основе заменителя каучука. Плюс небольшое, достаточное и карманных батарей количество тока, и несколько простых связующих элементов вроде серы. Ну, а далее я еще буду совершенствовать свой реактив, и изобретать, что-то еще более эффективное. И практически реализуемое, в различных проектах любой техники.

Вольф Шульц сменил гнев на милость:

- А что товарищи, вы уже устали, светает... Можете идти спать, а фюрер пока еще будет в движении, дел у меня выше крыши.

Уже в автомобиле мчавшимся к аэропорту капитан-фюреру позвонил Риббентроп. Голосом полным удивления он сообщил:

- Только, что прибыла телеграмма от Черчилля. Британский премьер предлагает прекратить военные действия и назвать место и время будущих переговоров.

Вольф Шульц презрительно, так что даже стекла содрогнулись, фыркнул:

- Забегал бульдог, когда ему сунули пылающую головню под хвост. А где он был раньше, ведь ему такие условия были шикарные в 1940 году. Вот ты как считаешь, следует ли нам делать вид, что мы готовы о чем-то договариваться?

Риббентроп не вполне уверенно заявил: