В общем, не нашего поля ягода…
И вечные разговоры: «Валерочка, Валерочка. Валерочка это и Валерочка то». Все обожали Валерочку! Без сомнений! Он и вправду был подарком судьбы для Марины, необыкновенный, единственный.
Но… У каждого своя судьба, верно?
И Марина сама прекрасно видела и замечала – и «бокал» вместо кружки, и ударения, и верность Родине, которую любить сейчас было не принято, что вполне, кстати, понятно и объяснимо. И боль за родную армию и флот. Все это было ей, несомненно, чуждо, незнакомо и не очень понятно. Но…
Господи, сколько «но»! А что есть кроме них? Да куча всего, ей-богу! Преданность, нежность, бережность. Верность. Уверенность. Неподдельная и искренняя нежность к Юльке и внукам. Ее, Марининым, внукам!
Есть дом, построенный его, между прочим, руками, в котором живет все лето ее шумная и хлопотная семейка. Есть помидоры, любовно посаженные им и потом закатанные в трехлитровые банки. Есть грибы в корзине, которые он приносит рано утром из лесу. Есть горячий чай, заваренный по особому рецепту им же – с малиновым и смородиновым листом, который он ставит ей на ночь на прикроватную тумбочку.
И еще – есть те три недели после тяжелой операции. Когда он не уходил из больницы. Есть в ее памяти. Навсегда. И не очень важно – после всего перечисленного выше, – что он не читал Шопенгауэра. Потому что жизнь на нем, на Шопенгауэре, не построишь. Жизнь – она куда проще, чем иногда кажется.
И еще – она, жизнь, хорошо научила ее, Марину, что в ней нужно ценить, а на что вовсе не обращать внимания.
Она с удовольствием подумала про скорый приезд на дачу, про тихую мамину радость, про ее вечное ворчание и недовольство зятем, про объятия с дочкой, звонкие поцелуи с внуками и сдержанный – с Юлькиным мужем.
А дальше – суета. Шашлыки, скатерть, звон посуды, крики детей. Строгие указания мужа, крики внуков:
– Деда, давай к нам!
И все это – одно большое, нет, просто огромное счастье. То, что все вместе, и то, что все живы.
И – дальше, дальше. По бульварам, мимо знакомых и незнакомых домов, мимо ее молодости, отчаянной радости, шальных и неразумных поступков, мимо ее весны и ее осени, все ближе и ближе к зиме. И вот – совсем близко!
Мимо ее прежней жизни – мимо надежд и разочарований, непростительных глупостей, слез, страданий, боли, предательств, обид – мимо всего, что с ней было когда-то. Мимо… Мимо жизни. Невыносимой и прекрасной. Все-таки прекрасной. Потому что в ней, как оказалось, всегда есть место надежде и вере. Времени для счастья.
И мама, выходит, была права. Ну, на то она и мама, что говорить!
Машина затормозила у вокзала, и, выбравшись из нее, она увидела мужа, выглядывающего ее в толпе. Она помахала ему рукой, улыбнулась и увидела, как он быстро пошел ей навстречу – чуть покачивая осуждающе головой и все же с улыбкой.
Потому что они были рады друг другу. Все просто.
Андрей, Марина
Из темно-синего «Вольво», чуть покрякивая, вылез сухощавый мужчина, одетый дорого и с каким-то невиданным даже для всезнающей столицы шиком.
Он потянулся, поправил очки, сказал что-то водителю, улыбчивому парню, похожему на молодого Гагарина.
Тот отъехал на стоянку, а мужчина подошел к цветочной палатке и купил букет разноцветных тюльпанов, укутанный в модную нынче цветную рогожку.
Он придирчиво осмотрел букет, остался, по-видимому, доволен и быстрым шагом зашел в здание вокзала.
Навстречу ему торопилась, почти бежала, очень молодая и очень красивая женщина.
На нее оборачивались – прохожим ее лицо отчего-то казалось знакомым. Ничего удивительного в этом не было – молодая женщина была актрисой. Не очень известной, но уже узнаваемой. К тому же она была так стройна и красива, что даже тот, кто не смотрел сериалы, останавливал на ней свой восхищенный и заинтересованный взгляд.
Мужчина в сером костюме окликнул:
– Мила!
Женщина, увидев его, чуть покраснела, глаза ее распахнулись, и на губах появилась улыбка. Она подлетела к нему и уткнулась ему в плечо.
Он сдержанно улыбнулся и погладил ее по длинным распущенным чуть рыжеватым волосам.
Она подняла на него глаза и провела ладонью по щеке.
– Ты скучал, Андрей?
Он рассмеялся, чмокнул ее в ладонь и взял под руку.
Они пошли к выходу, оживленно переговариваясь о чем-то, и было видно, что они очень рады друг другу и очень соскучились. А мимо них, увлеченных беседой, прошла немолодая пара – полноватая, все еще интересная женщина с гладко зачесанными назад волосами, собранными на затылке, и крепкий, простоватый, но очень симпатичный мужчина – явно военной выправки.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу