Бернхард Шлинк - Ольга

При захвате водоема немцы потеряли слишком много сил, не могли продолжать сражение, и гереро бежали на восток, угнав и свой скот. На другой день немцы пустились в погоню, и Герберт в ней участвовал. У дороги лежали умирающие и раненые, старики и дети, которые не могли уйти со всеми и теперь умирали от голода и жажды, скотина ревела от голода и жажды. Многим телятам, овцам и козам гереро перерезали глотку, чтобы напиться крови. В водных источниках было слишком мало воды, беглецам ее не хватало. Преследователям и подавно воды не осталось, так что пришлось повернуть назад.

Ни разу Герберт по-настоящему не столкнулся с гереро. В бою их удерживали в отдалении пулеметы. После боя было достаточно ружейных выстрелов, чтобы не подпускать их близко и не дать им подойти к источникам воды на краю песчаной пустыни, куда они бежали и где в конце концов тысячами умирали от голода и жажды…

Потом Герберт заразился тифом и долго пролежал больной, а когда выздоровел, его направили в караульную службу, позднее он снова стал выезжать в дозоры и участвовать в стычках и погонях. Если выдавались свободные часы, он охотился на фазанов, дроф и голубей, козлов, генетт, дикобразов, павианов, гиен, шакалов и леопардов. Два Рождества встретил он с товарищами в Африке. Из консервных жестянок они навырезали звезд, украсили блестящими жестянками куст верблюжьей колючки вместо рождественской елочки и спели «Тихую ночь, святую ночь» [13] Одно из самых известных и широко распространенных по всему миру рождественских песнопений; автор слов Йозеф Мор, музыка Франца Грубера; создано в 1818 г. . Все у них было душевно.

Иногда Герберту приходилось караулить пленных, и он задавался вопросом: можно ли воспитать гереро для использования на работах или все-таки стоит заменить их машинами. Ближе всего он видел гереро и лучше всего понял, что они чувствуют, когда после битвы при Ватерберге, во время преследования убегавших наблюдал, как они мучаются и умирают. Но они подыхали вместе со своим скотом и сами подыхали, как скот, они лежали на земле, а Герберт свысока смотрел на это, сидя верхом на коне.

Увидевшись с Гербертом после его возвращения из Африки, Ольга была так рада встрече, что не спрашивала о тех жестокостях, про которые читала. Однако и слушать о битвах и стычках, дозорах и погонях ей вскоре расхотелось. И о бескрайних просторах, о знойном мареве, о миражах и радугах, о багровом зареве и дымных клубах степных пожаров. И о том, что там однажды будут копать, выращивать, сажать, бурить и строить. «Это все фантазии! А как там сейчас?» Она хотела знать, красивы ли эти черные, мужчины и женщины, как и чем они живут, как относятся к немцам, чего ждут от будущего. Что Герберту понравилось в африканской колонии и что показалось отвратительным и думает ли он, что мог бы там жить? Что после проведенных там двух лет осталось в памяти как самое существенное?

Они сидели на берегу Немана. Ольга собрала все, что нужно для пикника. Герберт взял в аренду лошадь с коляской, они ехали около часа, сначала от деревни до реки, потом вдоль берега, пока не нашли уединенный уголок. Расстелив на траве скатерть, они пили красное вино, ели котлеты с картофельным салатом и говорили не умолкая о всякой всячине, потому что задать вопросы о главном каждый из них пока еще не решался: «Знаешь, тут много чего говорят и пишут… У тебя там была негритянка?» – «Наверное, тебе тут было одиноко, ты нашла себе кого-нибудь?» – «Твои родители подыскали тебе невесту?» – «Что с нами будет дальше?»

Они говорили не умолкая еще и потому, что обоим хотелось отвлечься от уныния, которое окрасило тот день. Серенький он был, солнце мутным светлым кружком маячило за пеленой редких облаков, зелень деревьев и лугов, синева Немана поблекли. Вокруг тишина – ни стука пароходного колеса, ни гусиного гогота, ни голосов вдалеке. Лошадь щипала траву, изредка фыркая, да слышался иногда плеск речной волны.

Ольгу не удовлетворили ответы Герберта. Что он сказал? Немцы находят непривлекательными черных широкозадых женщин, гереро живут как дикари, немцев они ненавидят, но знают, что судьба и будущее их племени в руках немцев. Самое отвратительное, что он там узнал? Болезни: тиф и малярия, желтуха и менингит. А понравились ему – Ольге уже поднадоело об этом слушать, но что ж поделаешь – простор и ширь страны.

– Посмотри-ка на тот берег! – Ольга решила поставить все точки над «i». – Это ли не простор без конца и края? Поля и леса, куда ни взглянешь. Здесь не равнина, зато взгляд так легко скользит по мягким линиям холмов. Не дальше горизонта, конечно. Но ведь и в Африке есть горизонт.