Константин Куприянов - Желание исчезнуть

– Да, это мой Борька. Дождался. Хоть он, – пробормотал Кузьма.

Катя пару минут знакомилась с Борькой, потом выпрямилась и сказала:

– Немного не собачье имя, но просто отличный пёс!

– Не собачье? А чьё же?

– Ну… даже не знаю, – девушка сильно смутилась. – Я бы скорее ждала, что так хрюшу будут звать.

– Свинью?! – опешил Кузьма.

– Да я же шучу, – Катя засмеялась, и он ответил невольным смехом: сопротивляться её улыбке было действительно невозможно. – Наоборот, очень человеческое имя. А почему он вас ждал? Вы уезжали?

– Уезжал по работе.

– Далеко?

– Про осаду Одессы слышали? Вот туда.

– Туда-а? – Катя остановилась посреди дороги и поглядела на него с изумлением.

– Ну да, а что такое?

– Так я поэтому и здесь! Я вас и искала, получается!

– Меня?!

– Ну да! Ветерана этой войны! Мне дали несколько адресов в Минобороны, неофициально, сказали, что можно попробовать отсюда. Я журналист, как я уже сказала, – хочу написать об этом большой материал, может быть, даже книгу…

– Об Одессе?

– Вообще о гибридной войне.

– О какой-какой войне?

– Гибридной.

– Да при чём здесь гибриды?

– Не-ет, – девушка на мгновение взяла его за руку и продолжила терпеливо объяснять, – гибридная война – это понятие. Это такая смешанная война, когда и обычная, и малая, и информационная, и кибер-война идёт. Ну, в общем, как сейчас у России.

– Ну, с украми идёт обычная война, – хмуро сказал Кузьма, – не малая. Просто об этом как-то больше не говорят. Я понимаю, типа нельзя официально, но… раньше-то говорили, а щас типа западло стало. Я слушал радио – ни одной новости про это, а мальчишки умирают…

– Это очень важная тема, вы правы! Но в Одессе лишь один из театров. Самый важный, но не единственный! О, я так хочу обо всём это написать хороший материал. Я вообще думаю из этого сделать диссертацию. Или книгу. Или диссертацию и книгу, я ещё не решила! – с восторгом поведала Катя. – Но я точно хотела начать с разговора с ветераном. Я, правда, сначала искала ветерана Ближнего Востока, но мне сказали, что по тамошним пока рано писать, им ещё нельзя говорить особо… И тогда я стала искать ветеранов Одессы, и мне посоветовали съездить сюда. Говорят, здесь в округе Геленджика сразу несколько человек живёт. И вот, я вас сразу нашла! Как вас зовут?

– Кузьма.

– Кузьма? – девушка изумлённо посмотрела на него. – Тот самый Кузьма – герой войны? Герой батальона Смерч?

– Ну, геройская звезда имеется…

– Так это ваш отряд занял Одесский вокзал и потом оборонял от контрнаступления?!

– Да-да.

– Вы командовали последним штурмом и десятинедельной обороной?!

На это Кузьма решил уже не отвечать, он лишь хмуро расчёсывал щетину. Несколько секунд девушка стояла в растерянности, будто соображая что-то, потом её лицо прояснила самодовольная улыбка. Кузьме стало не по себе. Он будто снова участвовал в игре каких-то чуждых сил, которые пытались управлять им в Одессе и о сути которых он лишь смутно догадывался.

– А когда ты приехала? – уточнил он.

– Да всего час назад! Можно я возьму у вас интервью?

– Вот ты… Господи, да можно, конечно…

– Ну тогда…

– Постой, а гостиница?

– Гостиница подождёт.

– А где, кстати, все твои вещи?

– Я их в камеру хранения на автовокзале сдала, чтобы искать жильё налегке. Да забудьте вы о моих заботах, мне надо срочно с вами поговорить!

По её сверкающим глазам Кузьма понял, что вряд ли отвертится. Ему стало немного не по себе, потому что он раньше никогда не давал интервью и помнил, что на фронте не очень-то любили читать непутёвые статьи с гражданки, даже если их писал бывший военный.

– Ну что, прямо здесь что ли? – спросил Кузьма с надеждой, что удастся отсрочить.

Катя стремительно изучила местность, потом проверила что-то в телефоне и объявила, что они пойдут в KFC.

– В Кээф чего? – не понял Кузьма. Когда он уезжал добровольцем, такого ещё у них не было, но KFC действительно открылось, и Катя привела его, сверяясь с картой на телефоне.

– Скажите, что вы хотите, пожалуйста, я вам всё куплю.

– Вот ещё! – возмутился Кузьма.

– С собаками внутрь всё равно нельзя.

– Тогда я ничего не буду.

Ресторанчик открыли на оживлённом перекрёстке, пластиковая вывеска красовалась ровно напротив здания Дома культуры, сотворённого советскими строителями, знавшими толк в обстоятельной архитектуре. Кузьма чувствовал себя не в своей тарелке, поскольку тут сидели только кавказцы (они же, судя по всему, и держали точку) и малочисленные школьники; мужики обходили место стороной, должно быть, из-за непривычного запаха. Катя появилась с подносом: принесла ему стакан чая и какой-то бутерброд с курицей, а Борьке воды в пластиковой миске и несколько кусочков курицы (пёс обнюхал с недоверием и есть не стал). Себе она купила салат, но не стала даже раскрывать, а сразу достала блокнот, диктофон и сообщила: