Джордж Сондерс - Десятое декабря [сборник]

Боже, плохо-то как. Плохо, что он их туда случайно загнал.

В раздевалке шумно появился Донфри; он громко говорил по сотовому уверенным голосом.

Она в порядке, орал Донфри. Нервничает, но вся в нетерпении. Храбрится. Держит хвост пистолетом. Малышка – чистое золото. Никогда не отлынивала: белье в стирку вниз приносила в свой день, мусор на улицу таскала. Всю неделю не спала. Перевозбужденная. Чего ей больше всего хочется? Бегать вместе с классом в физкультурном зале. Представь: ты всю жизнь хромаешь, потому что у тебя искривленная нога. Наконец врачи находят способ ее вылечить. Да, было страшновато, господи Иисусе, стяжка в буквальном смысле сломалась и искривила ногу. Бедняжка, она столько ждала. Им нужно было пошевеливаться, заехать за ней, отвезти на место. Они опаздывали, аукцион все никак не заканчивался. Наверное, следовало пропустить этот аукцион, но дело уж больно важное.

Рустен быстро закончил переодеваться и вышел из раздевалки.

Фигасе, о чем это было? Одна из эльфов явно оказалась вовсе не такой совершенной, как можно было…

Одна из эльфов хромала? Он что-то не помнил.

Как это печально – болезни детей; ведь дети наше будущее. Он бы что угодно сделал, чтобы помочь такому ребенку. Если бы у кого-нибудь из мальчиков была кривая нога, он бы горы свернул, чтобы ее выправили. Банк бы ограбил. А если мальчик – девочка, то дело еще хуже. Кто пригласит косолапую, или кривоногую, или еще какую на танец? Вон сидела твоя дочь с костылем, вся такая нарядная, но не танцевала.

Ветер носил сотни фрагментов сухих листьев по парковке «ФлэпДжеккерс». Птица, сидевшая на отбойнике, взлетела, когда листья понесло к ней. Глупые листья – им никогда не поймать эту птицу.

Если только он не убьет ее камнем и не оставит лежать там. Они будут так ему благодарны, объявят Королем листьев.

Ха-ха.

Он злобно пнул горку листьев.

Черт. Ему захотелось плакать. Почему? Что случилось? Отчего он так загрустил?

Он поехал по городу, в котором прожил всю жизнь. Вода в реке стояла высоко. У начальной школы появилась новая велосипедная стойка. Когда он проезжал мимо «Псарни Флэннери», миллионы собак, как обычно, прыгали на сеточную ограду.

Рядом с псарней находилась «Греческая кухня Майка». Как-то раз, когда он учился в своем жутком седьмом классе, мама повела его к Майку выпить колы.

– Что у тебя за проблемы, Ал? – спросила мама.

– Все меня обзывают жирным, – сказал он. – А еще говорят, что я хитрожопый и люблю командовать.

– Ну, что ж, Ал, – сказала она. – Ты любишь командовать, и ты жирный. И я думаю, ты довольно хитрожопый. Но знаешь, что еще про тебя можно сказать? У тебя есть то, что называется нравственная храбрость. Если ты знаешь, что поступаешь правильно, то ты так и будешь поступать, чего бы это ни стоило.

Мама иногда могла нести околесицу. Один раз она сказала, что по тому, как он бежит по лестнице, она уверена, из него получится выдающийся альпинист. Один раз, когда он получил В с минусом по математике, она сказала, что ему следует стать астрономом.

Добрая старая мама. Она всегда находила способ сказать что-нибудь такое, чтобы он почувствовал себя особенным.

Его вдруг бросило в жар. Он почувствовал, что мама смотрит на него с небес, строго, но не без насмешки, как, бывало, смотрела на него, словно говоря: Привет, мы, случайно, ничего не забыли?

Ну да, так получилось. Он случайно, ни о чем таком не думая, сдвинул что-то с места, на котором оно лежало. Ногой. Потому что пнул по ошибке.

Мама прищурилась на небесах.

Они поступали со мной подло, сказал он.

Мама на небесах топнула ногой.

Что он должен теперь делать? Мчаться назад, показать им, где ключи? Тогда они поймут, что это его рук дело. К тому же Донфри, наверное, давно ушел. Может, у жены Донфри есть запасные ключи. Впрочем, ее там не было. Ну, кто-нибудь может довезти Донфри до дома. После того как он какое-то время проведет в бесплодных поисках. А потому опоздает, и им придется менять распорядок у детей…

Черт.

Да ничего страшного – переживут. От этого никто не умирал. Девочка подождет еще месяц-другой…

Рустен съехал на проезд, выложенный белым камнем. Нужно подумать. К забору подбежал йоркширский терьер и формально его облаял. Потом подошла курица. Ха. Курица и терьер живут в одном дворе. Стоят рядышком, смотрят на Рустена.

Эврика.

Он понял, как это сделать.

Он украдкой проскользнет назад, словно и не уезжал никуда. Все вокруг будут искать бумажник и ключи. Некоторое время он посмотрит на них со стороны. Когда они будут готовы сдаться, он скажет: Я думаю, вы уже искали под теми трубами?