Александр Иванов - Будни анестезиолога

— Простите, если что не так. Попрошусь обратно, простым врачом, надеюсь, не откажете?

И смотрит на реакцию зала, а в зале тишина, все молчат. И ни слезинки в глазах, никто не захлебывается соплями и не спрашивает, рыдая: «На кого вы нас оставляете, сиротинушек?»

В общем, удивительно жестокий у нас народ, бессердечный. Можно сказать — злой. И так опустили человека до неприличия, из главных врачей перевели в рядовые, и то с неопределенным статусом, работай, пока сезон отпусков, а там посмотрим. А мне жалко человека, и чует сердце, придет новый начальник, будем просить старого: «Вернись!»

Следующий день посвящен обсуждению вопроса: кто же будет новым главным врачом? Уже ясно, что придет человек со стороны. Впитываются слухи, строятся самые фантастические версии. Говорят, молодой, говорят, раньше у нас работал. Начинают перебираться возможные кандидаты, имеющие способности к администрированию, а главное — связи в Комитете здравоохранения:

— Может этот?

— Да нет, я ему звонил, точно не он. Он бы мне проговорился.

— Уверен?

— Уверен, он трепло, у него вода в заднице не держится. Наверняка бы сказал.

— Тогда…

— Так он же полный мудак.

— Зато у него дядя в министерстве.

— Все равно, вряд ли. Дядя не станет из-за него рисковать своей должностью. У дяди тоже дети есть. Может, для смеха нашего бывшего заведующего возьмут? Надо же шутку до конца дошутить.

— Это того, которого через месяц работы за наркоту уволили? Которого спящим нашли, со шприцем в вене? Да ты с ума сошел.

— Нисколько не удивлюсь, зато пропофол в больнице появится, а то нету его давно. А потом, ну какая вам разница, кто придет? Один черт, улучшений в течение года не будет. Главное, не кто придет, а зачем. Если придет с указанием ликвидировать больницу, так тут любой справится. В свете нынешних требований экономии и оптимизации здравоохранения.

— Не скажи, ликвидировать тоже надо уметь.

Очередной слух, принесенный заведующим, сужает круг подозреваемых. Якобы кто-то слышал, что у выбранного кандидата короткая фамилия. Но вот какая — вопрос.

— Кац?

— Да вроде нет.

— Ну ты прямо как ребусник Синицкий: «А третий слог, досуг имея…» Кац вряд ли, ты когда в больнице последний раз живого Каца видел? Последний еврей лет пять назад уволился.

— Да, точно, плохой это признак, когда никаких Кацов, Штейнов и Бергов не остается. Все бегут. Эх, прикроют нас к чертовой матери. Жаль, в свое время ведь неплохая больница, всегда хвалили.

— Ну ты еще позапрошлый век вспомни. Видел, в коридоре на первом этаже стенд висит?

— Это который? Который под названием «Этапы большого пути»?

— Видел.

— А видел там сбоку списочек всех главных врачей, которые были при советской власти? Там только последнего в конце нет, скромность не позволила… Не стремится в анналы.

— Не, не замечал.

— А вот и зря. Ты пойди почитай, кто нашей больницей руководил. Нет, первого с русской фамилией можно пропустить, он еще с прежних времен остался, как тяжелое наследие царского режима. А дальше, какие имена: Исаак Рувимович, Абрам Самуилович, Борис Евсеевич. А так все, до предпоследнего, были исключительно евреи, и главные врачи, и заведующие. А потом пришел этот, как его, Михайлов, Минин, в общем, забыл, так при нем все и поувольнялись. Только двое еще какое-то время продержались, не помню фамилии, Гофман или Гольдберг и Сима Лазаревна… И пришел нашей больничке кобздец. Правда, потом вскоре его на повышение отправили, в облздраве чем-то руководить, а вскоре и нашли зарезанным в соседнем поселке. А кто зарезал, таки и до сих пор не выяснили. Лучше так стенд бы и обозначили, — «Этапы большой деградации».

Новый слух принесен из комитета по здравоохранению:

— Ездил с утра сдавать отчет, слышал разговор, что придет к нам, ну как его, фамилию забыл, простая такая фамилия, плебейская, что-то типа Индюшкин или Хуюшкин. Это точная информация.

— Случайно не тот, который раньше в медсанчасти заместителем главного врача был? Кликуха у него еще такая там была, Говнюшкин. И с фамилией созвучна, и отражает. Только не может этого быть, его же пару лет назад оттуда вышвырнули показательным пинком под задницу. Устроили такую акцию, типа демонстрации борьбы с коррупцией. Говорят, что собрали всех сотрудников во дворе как раз к тому моменту, когда его из кабинета ОМОН в наручниках выводил. Главный врач решил всем показать, что таким, как он, у нас не место. Правда, отвели за угол, наручники расстегнули и отпустили — ступай. Как он мог в областной системе оказаться? И где он два года болтался? Не поверю.