Любовь Деточкина - Книга ароматов. Флакон счастья

– Здравствуйте девоньки, тут на выписку документы?

– Да. Присаживайтесь.

Эльвира развернула сложенные вчетверо листки и начала вводить данные.

– Я с дачи еду, думаю, сразу двух зайцев, – говорит старичок, роясь в сумке.

– Выписка будет готова через три дня, забирать в окне выдачи, сразу налево от входа под большой синей вывеской.

– Возьмите сливок, только с дерева, кисленькие малость, но сочные, полезные, – говорил дед, высыпая на стол горсть слив.

– Ой, не стоит, – начала Аня.

– Спасибо вам большое, мы с удовольствием попробуем, – сказала Эльвира, быстро перекладывая сливы в большую чашку.

Она аккуратно свернула документы и отдала старичку.

– Хорошего дня, девчата!

– И вам, спасибо за сливы, – сказала Эльвира.

– Мне как-то стыдно, пенсионер, может он их продавать нес, – сказала Анна.

– Может и нес, но угостил он от чистого сердца, и значит, это можно есть, со временем ты поймешь разницу – сказала Эльвира, вгрызаясь в крупную сочную сливу.

Ноты: карамель, жасмин, шоколадные ноты, пачули, слива.

В капельках росы отражается блик солнца. Капельки замерли в моменте, когда вот-вот упадут с маленьких колокольчиков ландыша. Я тоже замерла и смотрю на капли, в которых отражаюсь вместе с солнцем. Все вокруг тоже замерло. Трава наклонена, как от ветра, мои волосы прядями замерли в воздухе, но ветра нет. Пахнет пылью.

Какое странное наваждение. Хорошо, что все исчезло. А я сижу за столом, держу в руках персик, он шершавый, и я чувствую его сочный немного кислый аромат. Комната залита ярким светом, в такие моменты хочется замереть в одном миге и, растворяясь в нем, прикоснуться к бесконечности. Я смотрю на тебя. В наших глазах отражается все, что мы никогда не скажем, не совершим и даже не подумаем, но взгляды уже соприкоснулись, и этот миг уже не отнять. Я выдохну, и все исчезнет, кто-то скажет, как несбыточная мечта. Но нет. Все уже сбылось. Сейчас. В замершем выдохе, когда разум уходит, и остается лишь сердце, один плавный удар, который разрешает быть всему.

За окнами шумят липы, пахнет терпким медом. Мне не хочется делать выдох. Пусть этот миг длится вечность, как и моя любовь, переносящаяся косыми мазками на холст.

Ноты: ландыш, альдегиды, пыль, фруктовые ноты, слива, персик, смородина, роза, иланг-иланг, пычули, мимоза, липа, мед.

Сковородка перегрелась и источала запах горелого масла. Раиса бросила на нее пирожок, тот зашкворчал, и к запаху масла добавилась нота сырого теста.

Рая шире открыла форточку, скрипнув ржавой петлей, но духота стойко держала оборону и даже нарастала.

– Жаришь? – спросила Дмитриевна, заглянув в дверной проем.

– Жарю, – ответила Раиса и утерла рукавом пот со лба.

– С картошкой? – вяло интересовалась Дмитриевна.

– С тестом, – устало ответила Раиса.

– Злюка ты, – бросила Дмитриевна и, шаркая, пошла по коридору к своей комнате.

– Злюка я, – согласилась вслух Рая и плюхнула порцию масла на сковородку.

Сковородка зашипела и забулькала, подрумянивая бока пирожков.

Ноты: жасмин, смола, масло, тесто, олибанум.

Иван чиркал спичкой и кидал огонек в кучу травы. Спичка тонула, куча испускала тонкую струйку дыма и не разгоралась. Иван брал следующую спичку, и новый огонек тонул во влажной от утренней росы траве. Иван отложил коробок, присел на стриженый газон и отхлебнул прямо из горла красное вино. Сделав еще пару глоткой, он уставился в небо. Небо было чистым, ровным и совсем не интересным, поэтому Иван вернулся к своему занятию по метанию огненных спичек в кучу травы. И вот уже с одной стороны показался маленький язычок пламени. Иван обрадовался ему, словно ребенок, однако пламя быстро угасло.

– Он меня уволит, – говорил Григорий, басовитым шепотом, обращаясь к Игорю.

– С чего ты взял? – ответил Игорь, натирая лобовое стекло Майбаха.

– Сказал, иди, гуляй, и газон сам подстриг, хоть бы сказал, чего не так, я бы сразу исправил, – с болью в голосе выговаривал Григорий.