Тамара Лисицкая - Идиотки

— Ну, мы уберем…

Наташа колебалась.

Так они и стояли, держались за драгоценную метлу, пока Ирочка не прикрикнула на обеих.

Тогда Наташа протерла туфли о тыльную сторону джинсиков и рванула на остановку.

— Вот ненормальная, — сказала Ирочка, глядя на мелькающие пятки подружки. — Такая ненормальная, просто ужас!

Лена взяла метлу и заскользила по территории, широкими мазками разбрасывая песок, пыль, мелкие фрагменты рыночной деятельности… Да, очень миленький поворот. Пару часов назад она рассталась с парнем, теперь вот метет рынок. Бедная Ленка! Но она сама выбрала такой расклад, правильно? Ирочка почему-то не выбрала, а Ленка выбрала сама! Вот теперь пусть получает, человека нельзя жалеть слишком сильно, он от этого расслабляется.

Ирочка не участвовала в процессе. Она сидела на пустом прилавке, болтала ногами и все ждала какого-нибудь благодарного слушателя. Ей надо было стольким поделиться!

И поскольку единственный слушатель оказался совсем не благодарным, пришлось самой идти к нему и говорить без приглашения. От Ленки разве дождешься приглашения?

— Слушай, самое главное, что я училась драться. Вот этого никто не помнит, а я два месяца ходила на каратэ. Тоскливо, конечно, но наказать могу. Там главное — уважать противника. Но Андрея я не уважала. Он, конечно, очень красивый парень…

И вдруг Лена бросила метлу и грохнулась локтями на прилавок.

— А-а-а! — рыдала она. — А-а-а-а!

Опять двадцать пять!

Спустя десять минут Лена была отправлена на поиски туалета с раковиной — в результате слез и страданий тушью заволокло не только ее лицо, но и шею. Даже уши. Идти в таком виде по улице? Пытаться оттереть носовым платком? Плохие идеи, невоплотимые.

Лена ушла, опухшая, красноносая, чумазая, как черненький чертенок. А Ирочка осталась одна. Ей мешали сосредоточиться мысли, ее мучило желание говорить, а теперь еще она осталась один на один с метлой.

— Что? — спросила ее Ирочка. — Может, ты думаешь, что я до тебя дотронусь? Никогда! Нечего мне делать!

Метла лежала, не шевелилась. Выжидала.

— Лежи, лежи. Я тебя не трогаю, ты меня не трогаешь. Так будет лучше.

Метла молчала. Зато прямо по ее усатой-волосатой маковке ветром протащило скомканную бумажку.

А сколько еще таких бумажек валялось вокруг.

— Вот еще! — рассердилась Ирочка. — Буду я за Наташку париться! Ей за это деньги платят! А мне никто копейки не даст!

Но было что-то кроме денег. Ирочка это «что-то» привычно от себя гнала, но оно возвращалось, томило, заглядывало в лицо, шептало в сердце.

И вот свершилось! Модная, тонкая красавица Ирочка, грязно ругаясь, встала. Взяла затасканную метлу, истертую потными руками крестьян-разнорабочих. И рррраз!

А потом случилось еще одно знаменательное событие.

В решетку закрытого рынка требовательно застучали, и родной голос громко поинтересовался:

— Девочки! Где тут у вас цветы купить можно?

Несколько секунд Ирочка вспоминала — чей же это такой голос? Откуда она его так хорошо знает. Медленный поворот на звук, метлой балансируем… Нет, голос определенно свой, просто в этих интерьерах он никогда не звучал. Но звучал в других. Кто же это?

— Ира?

— Папа?

Разделенные решеткой, изумленные до немоты, отец и дочь стояли и смотрели друг на друга.

И каждому было чего испугаться после того, как они пришли в себя.

Ирочка спрятала метлу за спиной — конечно, черенок ее торчал над плечом, но это уже были мелочи… А вот отец не смог спрятать чью-то молодую брюнетистую мордочку, прилипшую к окошку их семейного авто.

— Понимаешь, — Игорь Петрович наморщил лоб, закашлялся. — Тут сотрудница попросила домой подбросить. У нее день рождения, у мамы. А время позднее. Вот я и помогаю.

— Все понятно, — кивнула Ирочка. — Я тоже помогаю подружке. Она в туалет побежала.

— Видишь, как хорошо быть отзывчивым! — Игорь Петрович маялся, не знал, что делать дальше. — Ну, ладно! Мы… Я поехал. Встретимся дома… Может, тебя подвезти?

— Нет, что ты! Я не хочу вам с сотрудницей мешать!

Игорь Петрович, уже сделавший три шага в сторону машины, застыл, потом вернулся. Взялся за прутья решетки, взглянул на дочку с тоской.

— Ира. Я тебя очень прошу. Во избежание недоразумений не говори ничего маме, ладно? Она у нас впечатлительная, еще насочиняет себе чего-нибудь…

— Это точно. Впечатлительная.

Игорь Петрович полез во внутренний карман пиджака, достал кошелек.

— Вот. Я давно хотел тебе предложить купить какую-нибудь новую одежку… Или что там тебе надо… Думаю, сейчас будет самое время.