Тамара Лисицкая - Идиотки

— Мы ведь передавали с Ромкой записки в Москву! Ирка! Ты их хотя бы читала?

— Читала.

— Ирка, ты безумная!

— От такой же и слышу!

— Ну, мы пройдем? Или будем встречать первое утро нового века на лестнице? — спросил Алексей. Посмотрел на Рому.

— Конечно! Конечно, проходите!

Лена долго искала в сумке ключи, потом довольно неуклюже открывала дверь — сколько раз уже она проделывала эту процедуру, но сегодня был полный провал!

— Ленка, ты пьяная? — веселились московские гости. — Что с тобой, Ленка?

Включили свет и пару секунд осматривались по сторонам, переваривая увиденное. Вокруг — сплошные фотопортреты Лены, увеличенные, перенесенные на стены, драпировки и щиты.

— Я тут ни при чем! — крикнула Лена из кухни, гремя посудой. — Это все — Сергей!

— Да уж, — весело согласилась Ирочка. — Только Сергей мог придумать такой мемориал…

Наташа уволокла сестер спать, не тронула только Анжелику. В Анжелике заговорили предки, она стояла как вкопанная и с обезьяньим восторгом ловила каждое движение Ромы.

Рома был очень, очень стильный! Рома был дико красивый, его фото пару раз мелькали в модных журналах! Он всегда был такой задумчивый, нежный, благородный! Анжелика хотела запечатлеть каждый миллиметр его движений. Чтобы потом воспроизвести где-нибудь в нужном месте, например, в коридоре, на глазах у мальчиков!

— Есть-пить хотите?

— Да нам все равно! Мы уже столько всего съели и выпили!

Но Лена убежала на кухню.

Тогда Алексей погрузился в фотоальбом, а Рома не успел потому, что в него погрузилась Анжелика. В полный рост, вместе с пятками. Ей было интересно все, до последней мелочи. Она оккупировала его, она усадила его, она оперлась на его колено локтем и все спрашивала, спрашивала! Как же это великолепно — быть супермоделью в Москве!

А Ирочка отправилась на кухню, к Лене.

— Классная квартирка! — сказала она, присаживаясь на краешек стола. — Кто дизайнер?

— Наташка.

— Серьезно?

— Да. Я ей говорила, что у нее талант, а она…

— И что, Сергей согласился отдать свою квартиру на эксперименты?

— Ну, это ведь наша общая квартира, — Лена была готова обсудить с Ирочкой все с самого начала, только бы прекратить эту многолетнюю и такую до слез дурацкую холодную войну.

— Да, я понимаю, — Ирочка, судя по всему, хотела того же самого.

Она стала очень точеной, консервативно дорогой. Сменила панковский белый «ежик» на мягкую мальчишескую челку, красную помаду — на розовую, джинсу — на что-то матовое, пастельное. Даже цвет глаз сменила с голубого на изумрудный.

— Контактные линзы, — пояснила она не дожидаясь вопроса. — В Москве все носят.

— Красиво.

Лена тоже изменилась и знала об этом. Она перешла на кожу и черные сорта одежды, стала хищной и тихой.

— Вампиришь, — Ирочка кивнула на черноту. — Раньше ты все больше на рюшечках специализировалась.

— Люди меняются.

— Как ты? Где работаешь?

Лена на мгновение задумалась над ответом: Ирочка действительно не знает или мы имеем дело со знаменитым Ирочкиным ядом?

— Работаю на телевидении, все то же самое.

— Понятно, — Ирочка придвинула газету, где на первой же странице фигурировало фото Лены, молча полистала. — Все понятно…

Лена быстро соорудила угощение. Когда есть деньги и большой, умный холодильник, угощение перестает быть проблемой.

О чем еще спросит Ирочка? О том, не стыдно ли быть звездой в Беларуси?

— А где твой черный кот? Подох?

— У мамы. Сергей не любит, когда в доме шерсть.

— А, конечно… Узнаю брата… А как мать?

— Нормально. Я ее редко вижу, мало времени.

— Как Наташка?

— Работает, продает цветы на улице.

— Ох, блин, эта Наташка! — Ирочка отшвырнула газету, сморщила фигурные бровки. — Вечно в говно вляпается! Сколько я ей говорила: начинай свое дело! Зарабатывай деньги! Вон орава какая! Все жрать хотят! А она, блин, все побирается! То уборщицей, то цветочницей! Скоро совсем отупеет со своим крестьянством!

— Ты-то как? Мы о тебе ничего не знаем. Ромка если и заезжал, о тебе ничего не рассказывал…

— Правильно, я ему запретила.

— Почему?

— Хотела избавиться от вас. И вас от себя избавить.

— А нас ты спросила?

Все-таки была в их беседе какая-то неловкость. Чуть ли не манерность. Пять лет прошло…

— Красивая квартира. У меня в Москве похожая.

— Ты вообще молодец.

— Да уж…

Вошел Алексей, молча положил перед Ирочкой альбом свадебных фотографий Лены. Выразительно посмотрел на Ирочку, подождал, пока она нехотя откроет первую страницу, потом вышел.