Дэвид Уоллес - Бесконечная шутка

Первый в раунде, кто дрогнул и прыгнул, уходит домой, один под луной, посрамленный и опальный.

Но даже первый дрогнувший и прыгнувший – прыгнул. Не прыгнуть считается не просто запрещенным – но невозможным. «Perdre son coeur» 1и не

прыгнуть – вне грани le Jeu. Такой возможности попросту не существует. Это немыслимо. Лишь однажды в пространной устной традиции le Jeu du Prochain Train сын шахтера не прыгнул, «потерял сердце» и застыл на месте, остался на своей стороне, когда минул поезд раунда. Позже этот игрок утонул. «Perdre son coeur», если об этом вообще упоминают, также известно как «Faire un Bernard Wayne» 1, в сомнительную честь того одинокого непрыгнувшего сына асбестового шахтера, о коем мало что известно, кроме последующего утопления в водохранилище Баскатонг, и кое имя теперь общепринятое имя нарицательное для высмеивания и презрения среди пользователей узуса региона Папино». Сбит, забыв о губительных последствиях, беспечно копирует и это все, и над его головой даже близко не замигала хотя бы капсульного размера лампочка.

«Цель игры – прыгнуть последним и приземлиться с полным набором конечностей на противоположной насыпи.

Экспрессы на 30 км/ч быстрее обычных транспортников, но скотосбрасыватель транспортника может искалечить. Будучи сбит поездом, мальчик летит ядром из пушки, теряя башмаки, описывает высокую, паническую дугу и домой уже отправляется в мешке. Будучи попавшим под колесо и протащенным вперед, игрок зачастую оставляет за собой покрасневший рельс длиной в сто или больше метров и домой отправляется в нескольких церемониальных шахтерских лопатах для асбеста или никеля, предоставленных старшими и зачастую лишенными конечностей directeurs.

«Предположительно, чаще случается, что мальчик, преодолевший половину путей перед тем, как его сбивает поезд, теряет одну или больше ног – либо на месте, если повезет, либо позже, под хирургическим газом и ортопедическими пилами по, как правило, диким массам неузнаваемо вывороченного мяса». Парадокс для Сбита как плагиатора, который ищет источник с достаточным количеством деталей, чтобы просто пересказать своими словами, в том, что здесь деталей почти слишком много, и многие слишком живописные; как-то даже не очень научно; скорее кажется, будто этого мужика из «Диких идей», Бэйсайдский ОК, несло все больше, пока он вообще не почувствовал себя вправе лепить и выдумывать на ходу, как, например, этот кусок с «вывороченным мясом» и т. д.

Что Хэлу Инканденце любопытно в Сбите, а также иногда Пемулисе, Эване Ингерсолле и Ко, так это что прирожденные плагиаторы вкладывают столько усилий в маскировку плагиата, что проще было бы просто взять и написать работу с концептуального нуля. Обычно кажется, что плагиаторы не столько ленивы, сколько не уверены в себе в навигационном смысле. Им трудно прокладывать пути без подтверждения в виде детальной навигационной карты, что до них здесь уже ступала нога человека. Насчет же невероятных кропотливых ухищрений и стараний скрыть и замаскировать плагиат – из нечестности, или какого-то клептоманского адреналина, или из-за чего – у Хэла пока теорий нет.

«Все пугающе просто и прямолинейно. Иногда последний прыгнувший из шестерки бывает сбит; тогда предпоследний становится последним и триум-

фатором, и переходит – каждый победитель буквально „выживает" – в следующий раунд игры, некий шестерной полуфинал, шесть раундов по шесть канадских мальчиков в каждом: т. н. Les Trente-Six [267] Тридцать шесть (фр. – прим. пер.). этой ночи. Мальчикам из начальных раундов – тем, кто не стал ни последним, но и не позорно прыгнул первым – разрешено остаться у le passage a niveau de voie ferree молчаливым зрителем полуфинала. Вся le Jeu du Prochain Train обыкновенно проходит в молчании». В губительной и, вероятно, подсознательно саморазрушительной серии недоглядов Сбит реабилитирует стиль, но оставляет множество галлюцинаторно специфических деталей, не подкрепляя сносками, хотя очевидно, что ему никак не притвориться, что он сам все это видел.

«Тем выжившие проигравшие из числа Les Trente-Six пополняют ряды молчаливой аудитории, в то время как шесть неустрашимых победителей – финалистов, „attendants longtemps ses tours" [268] Долго ждавшие своей очереди (фр. – прим. пер.). этой ночи, – кто-то в крови или посеревший от шока, пережившие уже два максимально задержанных прыжка и спасения на волосок от гибели, с пустыми или закрытыми глазами, смакуя во ртах горечь, выжидают ночной экспресс 23:59 – ультраионизированный „Le Train de la Foudre" [269] Поезд-молния (фр. – прим. пер.). из Мон-Тремблана в Оттаву. В последний миг они метнутся чрез полотно перед его скоростным носом, каждый надеясь прыгнуть последним и выжить. Нередко бывает сбит не один финалист le Jeu». Сбит теряется, нереалистично или неосознанно реалистично продолжать использовать собственную фамилию как глагол – станет ли человек, которому нечего маскировать, пользоваться своей фамилией как глаголом?