Лайза Джуэлл - День, когда я тебя найду

Лили уверена: в жизни Карла есть и другие люди, но она знакома с ним лишь с февраля, замужем за ним всего три недели и живет с ним всего десять дней, поэтому не успела еще освоиться в его мире. И в этой стране. Она здесь никого не знает, и никто не знает ее. К счастью, Лили бегло говорит по-английски, и общение для нее – не проблема. Но все равно – здесь все очень сложно. И очень странно быть совершенно одной.

Наконец на часах отображается 6:01, Лили берет трубку и звонит в полицию.

«Здравствуйте, – говорит она мужчине на другом конце провода, – меня зовут миссис Лили Монроуз. Я хочу заявить о пропавшем человеке».

– Прошу прощения, – говорит женщина по имени Элис, склоняясь через маленький столик, чтобы открыть пару синих занавесок. – Здесь немного затхло. Я не принимала постояльцев уже несколько недель.

Он осматривается. Маленькая, отделанная деревом комнатка, с окошком в крыше и застекленной дверью, ведущей в задний сад Элис. Обстановка спартанская. Раскладушка у стены, раковина, холодильник, маленькая плита, портативный обогреватель, стол, два пластиковых стула, запачканный тростниковый коврик на полу. Но деревянные стены покрашены в элегантный оттенок зеленого, и на них висят очень симпатичные поделки: цветы, лица и здания, сделанные из кусочков старых карт разных оттенков, искусно сложенных вместе. Рядом с кроватью – украшенная бисером лампа. Общее впечатление довольно приятное. Но она права, запах есть: унылая смесь плесени и сырости.

– За соседней дверью – уличный туалет. Больше им никто не пользуется. А днем можешь воспользоваться душевой на первом этаже – она прямо возле заднего крыльца. Пойдем покажу, – ее голос звучит резко и немного испуганно.

Следуя за ней по усыпанному гравием заднему двору, мужчина внимательно рассматривает ее со спины. Высокая, довольно стройная женщина, возможно, немного полноватая в области талии. На ней – узкие черные джинсы и широкий свитер, вероятно, чтобы замаскировать талию и подчеркнуть длинные ноги. На ногах черные ботинки, немного напоминающие «Доктор Мартинс», но не совсем. Волосы – упругая масса цвета карамели, меда, патоки и грязи. «Плохое мелирование», – думает он и сразу удивляется, откуда он может разбираться в таких вещах. Может, он парикмахер?

Маленькая задняя дверь поддается ей не сразу, и она привычным движением ударяет по ней снизу ногой. Прямо и на три ступени вниз – узкая кухня, слева – дешевая дверь из клееной фанеры, ведущая в довольно печальную душевую.

– Мы все используем ту, что наверху, так что эта в твоем распоряжении. Хочешь принять душ? Чтобы согреться?

Она начинает поворачивать скрипучие краны, прежде чем он успевает ответить. Закатывает рукава своего просторного свитера, чтобы смешать воду, и он замечает ее локти. Морщинистые, бесформенные складки. «Лет сорок, сорок пять», – думает он. Она поворачивается и улыбается.

– Ну, – говорит она, – пока ванна наполняется, давай тебя чем-нибудь накормим. И положим это на обогреватель, – она берет у него мокрые кусочки бумаги, которые он нашел в карманах, и он снова идет за ней на кухню: стены покрашены ярко-красным, кастрюли висят на крючках над головой, раковина, заполненная грязной посудой, и пробковая доска с развешанными на булавках детскими каракулями. За маленьким столиком в углу сидит девочка-подросток. Она смотрит на него и переводит вопросительный взгляд на женщину.

– Это Жасмин. Моя старшая. Это, – она жестом указывает на него, – странный мужчина, которого я только что подобрала на пляже. Сегодня он поспит у нас в сарае.

Девочка по имени Жасмин поднимает бровь с пирсингом, глядя на мать, и посылает ему испепеляющий взгляд.

– Чудесно.

Внешне она совсем не похожа на маму. Темные волосы, брутальная короткая стрижка со слишком высокой челкой на лбу, которая, как ни странно, хорошо обрамляет ее квадратное лицо, полные алые губы и большие глаза. Она смотрится экзотично, напоминает мексиканскую актрису, чье имя он не может вспомнить.

Элис распахивает красный холодильник и озвучивает ему содержимое:

– Сэндвич с ветчиной? Хлеб с паштетом? Хочешь, подогрею цветную капусту с сыром? Еще есть старый карри. С субботы. Какой сегодня день? Среда. Уверена, он в порядке. Он ведь должен быть в порядке? Разве не для этого изобрели карри? Чтобы сохранять мясо?

Ему тяжело усваивать информацию. Принимать решения. Он подозревает, что именно поэтому просидел на пляже больше двенадцати часов. Он знал, что у него есть варианты. Но не мог сложить их в единое целое. И вместо этого сидел, тупо погрузившись в себя. Пока не пришла эта резкая женщина и не приняла за него решение.