Ван Мэн - Средний возраст

Но его волновало совсем другое.

После работы он помчался домой, надеясь, что еще не все потеряно. Резким движением он до упора вытащил ящик письменного стола и стал лихорадочно рыться в нем. Увы, там оказались лишь старая фотография, пластиковая обложка для блокнота, несколько скрепок и рукописи двух ненапечатанных статей. Письма не было. Последний шанс обрести утраченный покой улетучился. Растерянный, подавленный, отчаявшийся, он тем не менее поплелся на условленное место встречи с девушкой.

Еще пару дней назад он был полон радужных планов. Ему очень хотелось жениться, завести собственную семью. До недавнего времени он не представлял для себя иной жизни, кроме холостяцкой, но с конца прошлого года, после знакомства с этой девушкой, его образ мыслей в корне изменился. Она была осмотрительна, несколько замкнута, но понятлива, хотя ничем и не блистала. Куда меньше приспособленная к жизни, нежели его невестка, она была искренней, честной и надежной, а именно такие и нравились Чжунъи. Скорее всего, в глубине души он опасался, что рядом с энергичной, яркой женщиной будет проигрывать в глазах окружающих. Будущее рисовалось ему примерно так: в комнатенке его ярко пылает железная печка, светит настольная лампа, он склонился над неоконченной рукописью, весь обложенный книгами. Молодая жена с милой улыбкой подносит ему чашку только что заваренного чая — дальше этого его мечты не шли. Ему хотелось, чтобы рядом был человек, способный понять его и добровольно взять на себя бремя домашних забот, а он мог бы все силы души отдать своей любимой работе. Еще ему хотелось ощутить тепло домашнего очага, познать супружескую любовь, подержать на руках симпатичного малыша. Слишком спокойная, уединенная жизнь начала тяготить его. Да и старший брат с невесткой в их дальнем краю порадовались бы и перестали беспокоиться за него. И вот теперь из-за какого-то письма все эти мечты могут так и остаться мечтами, которым никогда не суждено осуществиться.

Девушку звали Ли Юйминь. Сейчас она стояла перед ним, и в ее больших удлиненных глазах дрожал блеск, свойственный тем, кто впервые познал неповторимое чувство любви. Этот блеск мало кого может оставить равнодушным. Ли Юйминь опустила ресницы, сердце ее колотилось. Но другое сердце оставалось безразличным.

Оба молчали, но по-разному.

Юйминь не решалась снова поднять глаза на Чжунъи — и к лучшему, иначе ее могло бы неприятно удивить выражение полного безразличия и отрешенности на лице молодого человека.

Они сделали несколько шагов, потом остановились у перил беседки. Каждый продолжал думать о своем.

Не раскрывая рта, Юйминь нерешительно вынула что-то из кармана и протянула Чжунъи.

— Что это? — спросил тот.

— Письмо, — прошептала она.

«Письмо!» — от этого слова Чжунъи передернуло, в мозгу пронеслись беспорядочные мысли. На миг поверилось даже, что это оброненный им конверт.

— Какое письмо? Мое? Давай же скорее!

В прошлый раз, когда Чжунъи официально предложил ей «стать друзьями», она сказала, что должна подумать. Это письмо и было ее ответом — она соглашалась на предложение Чжунъи. Старая дева впервые приоткрывала перед мужчиной свои чувства. Нетерпение, с которым У потребовал от нее письмо, она по неопытности расценила как признак того, что и он охвачен волнением. Она и радовалась, и стеснялась. Робко положив письмо в ладонь собеседника, она отвернулась и стала смотреть на лунную дорожку. Затем проговорила еле слышно:

— В нем ответ на все, о чем ты говорил прошлый раз…

— Что? Какой ответ?.. Ах, так это не мое письмо…

Чжунъи словно пробудился ото сна. Значит, это не то письмо, от которого зависела его жизнь… В тоне его голоса отразился мгновенный переход от радостного порыва к разочарованию.

— Ты о чем?!

— Да так, ничего, пустяки. Все в порядке! — Он сунул письмо в карман, словно это был носовой платок.

Поведение Чжунъи озадачило и рассердило Юйминь. Влюбленность обострила ее восприятие, а чувство собственного достоинства она оберегала, как хрустальный сосуд. Нежданная обида прогнала с ее лица счастливое выражение, щеки как-то сразу обвисли, и в свете луны стал явным ее истинный возраст.

Ли Юйминь покинула беседку и пошла вдоль берега. Чжунъи машинально последовал за нею.

Происшедшую в спутнице перемену он даже не заметил. На душе было тяжко, в голову неотвязно лезли тревожные мысли… Не говоря ни слова, он шел рядом с Юйминь как посторонний. Ничего не замечая вокруг, он дошел с нею до развилки дороги и вдруг услышал ее голос: