Зульфю Ливанели - Счастье

Когда она в очередной раз пришла в себя, уже наступил вечер. Поля и горы исчезли, вдоль дороги мелькали дома, люди и автомобили. И как же много было этих домов, людей, машин!

«Вот мы и приехали в Стамбул, – подумала она. – Все как говорили».

Она взглянула искоса на Джемаля. Тот тоже проснулся и смотрел на большой город. Микроавтобус то останавливался рядом с другими машинами, то вырывался вперед, с двух сторон сверкали огнями магазины, куда непрестанно входили и откуда выходили люди.

Потом они прибыли на вокзал, где было так много автобусов и минибусов, что казалось, здесь все кишит людьми. Все куда-то спешили, волоча сумки и чемоданы. У Мерьем закружилась голова.

Джемаль сказал: «Пойдем» и двинулся прямо к сверкающим огнями строениям. Скоро он остановился. Перед зданием с одной стороны собрались женщины, с другой – мужчины. Джемаль кивком показал ей, чтобы она встала около женщин. Мерьем подчинилась. Вокруг пахло мочой. Она увидела свое лицо в грязном зеркале – как привидение: при свете лампы, свисающей с потолка, она выглядела очень уставшей, но, несмотря на все беды, свалившиеся на ее голову, свет ее зеленых глаз не померк. Одна женщина оттолкнула ее и начала мыть руки в умывальнике. Мерьем подождала, пока та закончит, а потом спросила: «Тетенька, а это Стамбул?» Женщина с изумлением посмотрела на нее, пожала плечами и ответила: «Нет, дочка. Отсюда до Стамбула двое суток пути».

Мерьем изумилась. Закончив свои дела, она вышла наружу и стала ждать Джемаля. Он привел ее прямо к сияющей огнями стеклянной палатке с едой, которых здесь было множество.

Там суетились торговцы: кто-то накладывал плов с горохом, кто-то продавал вареную кукурузу, кто-то котлеты… Вокруг распространялся умопомрачительный запах. Мерьем вспомнила, что она голодна. Джемаль протянул ей половину хлебного батона, внутри которого была котлета, лук и помидоры. И себе тоже взял. Устроившись в углу, они стали есть. Котлета, которую ела Мерьем, была невероятно вкусной.

Вдруг с минаретов нескольких мечетей одновременно зазвучал азан – призыв на молитву. В этом городе все было прекрасно! Интересно, а Стамбул такой же красивый?!

Все стерлось из памяти Мерьем: и что тетя не открыла дверь, и что ее выгнали из дома, и что деревенские, провожая, стыдили и пугали ее. После того, как она насиделась взаперти, после того, как вылезла из петли, едва не повесившись, жизнь ее начала походить на прекрасное приключение.

Настроение ей не портило даже грубое поведение Джемаля. Он пошел вперед, Мерьем поспешила следом.

Они вышли из гаража.

Иди, Господи, иди!

«Пусть эта дорога никогда не кончится! – думала Мерьем. – Насколько же здесь все огромное… Наше село бы здесь на окраине, на первых же двух улицах уместилось».

В конце долгого пути ее ждал неожиданный сюрприз. Это был железнодорожный вокзал, который она видела впервые в жизни: с запахом гари, поездами, беспокойной толпой, шумом – все само по себе уже вызывало в ней радость. Ее лицо светилось улыбкой. Прежде она имела обо всем этом смутное представление и теперь, познавая новый мир, чувствовала себя так, словно попала на праздник. Она испытывала благодарность к Джемалю, который спас ее из ада и доставил к дверям рая.

К ним подошли охранники и о чем-то спросили Джемаля. Он достал из кармана какие-то бумаги и показал им. Они посмотрели, вежливо поблагодарили и удалились.

Люди вокруг были одеты в самые разные наряды. Встречались такие, как она – деревенские, одетые в шальвары, а другие женщины были одеты как сотрудницы официальных учреждений в их селе. Попадались и укутанные платками, и с распущенными по плечам волосами. Мерьем безумно нравилось рассматривать все вокруг, наблюдать за людьми, она пыталась понять, как правильно себя вести…

Сотни людей из этой вокзальной толпы садились в поезд. Даже коридоры были забиты, но каждый садился на определенные места в своих «комнатах». Место Мерьем оказалось у окна. Джемаль сидел рядом. Напротив расположилась пожилая, повязанная платком женщина. Рядом с нею – молодая девушка с непокрытой головой. Затем – пожилой, с седыми усами, мужчина, который не переставая кашлял. Около Джемаля уселась молодая пара, они выглядели как молодожены, волосы девушки были распущены, она носила юбку, причем очень короткую: когда она сидела, были видны ее ноги.

Мозг Мерьем, словно фотоаппарат, фиксировал все детали. Растерялась ли она? Нет! С неимоверным наслаждением она впитывала неожиданно выпавшее приключение. Рассматривая молодую пару, державшуюся за руки, она увидела на их пальцах толстые кольца. Девушка напротив, сидящая между отцом и матерью, вела себя очень воспитанно, однако, стараясь не привлекать внимания родителей, подавала знаки маячащему в окне юноше. Ее пожилая мать сидела с печальным видом и ничего не замечала, однако для Мерьем все было как на ладони: парень то в одну сторону пойдет, то в другую, а девушка перебирает волосы и как бы случайно поворачивает голову, бросая парню прощальные взгляды. Наблюдая за всем этим, Мерьем испытывала состояние восхитительного праздника. Иногда ей хотелось захихикать, но она робела перед Джемалем. А больше тут некого было бояться. И хотя она всего лишь несколько минут назад села в поезд, но чувствовала себя здесь так комфортно, словно всю жизнь путешествовала на поездах.