Андрей Сысоин - Богословские беседы Андрея Сысоина

Так свидетельствует апостол Фома. Не следует понимать слова Иисуса буквально: он воспитал Марию в христианском духе и они стали верными друзьями. Вплоть до воскрешения Мария Магдалина безоглядно следовала за Ним…

Утром, во второй половине дня, в сонную берлогу ересиарха залетела стайка абитуриенток численностью в 5 особей. Щебеча и смеясь девушки начали бегать по бесчувственному Петру и по другим кроватям, с которых раздавались постанывания.

Но невинное развлечение длилось недолго — вбежал А.Шпагин.

— Брысь малявки, — цыкнул режиссер.

Затем Андрюша выложил на стол здоровый ярославский пряник, чем и разбудил Петра.

— Чаю! — спросонья потребовал ересиарх.

— Сейчас будет.

Продрав глаза, Петр увидел спавшего напротив психо-инженера Ковалева, а на дежурной койке — паломника Пушкаря. Ладно, пусть живут — решил Петр и уселся за стол. Наскоро выхлебав чай, паломник убежал на ночную работу, а психо-инженер вспомнил, что ему сегодня сдавать зачет.

В раскачивающемся на штормовых волнах времени посреди заволжского леса стандартном высотном общежитии, в комнате 411 остались вдвоем крупнейшие мыслители своей эпохи. Они неторопясь попивали чай с черным пряником и один из них с возрастающим беспокойством ожидал прихода вождя трансценденталистов.

— Вечности нет, а? — проглотив очередной кусок пряника, абсурд-режиссер уставился на ересиарха.

— С чего ты взял? — подавился своим куском ересиарх.

— Все мы смертны и у Вселенной впереди энтропия…

— Хм, Андрюша, Вы позабыли про такую внематериальную категорию как духовность.

— Вот, вот, и я так думаю! — обрадовался режиссер.

— Духовность бессмертна и не ограничивается рамками какой-то вселенной, — ересиарх налил себе еще один стакан чаю и посчитал разговор исчерпанным.

— Да! Наши души вечны, — на этот выпад режиссера ересиарх решил не возражать, — А вот Христос всю свою жизнь был девственником!

— Да? — несказанно удивился ересиарх.

— В Библии так написано. И вообще, откуда бы взялась у него сила, если бы он тратился на женщин? — режиссер был очень серьезен.

— Не примешивай этого вредителя Фрейда, — вытирая вызванные смехом слезы, ответил

Петр, — в Библии ничего не говорится об воздержании Иисуса.

— А его аскеза в пустыне, а… — и режиссер начал перечислять подряд все эпизоды древней палестинской истории, поражая Петра своей эрудицией, и завершая речь обращением рабби к своим апостолам, — Будьте мудры как змеи и кротки яко голуби!

Но в деле фальсификации истории всех времен и народов у ересиарха не было равных в Доме студентов.

— Андрюша, а про Лазаря Вы все рассказали? — разливая живительный индийский напиток, лукаво спросил Петр.

— Ну? — режиссер отрезал себе очередной кусок пряника.

— А его сестры? Уединялся Иисус с Марией на огородах?

— Ну и что? Они всю ночь молились об воскрешении Лазаря.

— Ладно, — ересиарх решил перейти к более веским доводам, — был бы смысл спорить, если бы Иисус был Богом.

— …?

— Но даже в каноне он признается человеком — "Сын Человеческий". И как человеку ему были доступны все радости земные.

— Ей Богу, Петя, а христианин ли ты? — усомнился режиссер.

— Я — гностик. И скажу тебе больше: Иисус — primus inter pares среди гностиков.

— Христос — Сын Божий и Его посланец в наш мир, — настаивал на своем режиссер.

— Настоящему богу нет никакого дела до этого мира, — веско возразил ересиарх.

— Ну это уж, ты — атеист, Петя! — напоследок абсурд-режиссер громко хлопнул дверью.

— Слишком ты его грубо окоротил, зря, — резюмировал со своего обычного места Олег Николаевич.

— Чего уж там, — махнул рукой Петр, лег на свое ложе и включил телевизор.

А между тем, в это время ниньдзя-йог Серж Зорин сошел на автобусной остановке с красочным названием "Депеш Мод". Остановка приткнулась к лесной опушке и от нее вела единственная асфальтированная во времена перестройки тропинка. Нагруженному тяжелой объемистой сумкой рейнджеру Востока путь через лес представлялся легкой прогулкой. В свои краткие отпуска ниньдзя Серж привык заглядывать в Дом студентов и там отдыхать душой в беседах с ересиархом Петром.

Открыв дверь, Серж профессионально осмотрел комнату. Центром композиции являлся народный боец Женя Дубов со всем своим летучим отрядом. Женя победоносно громил банды обитающие в заволжском лесу, имел собственного агента в милиции и ничего не боялся. Сейчас же народный герой очень культурно пил чай и строго следил за своей командой. Справа и слева вдоль стен на кроватях возлежали Петр и Олег Николаевич.