Татьяна Казакова - Портрет

– Ну да. Это правда. Только, понимаешь, когда-то… когда-то давно я… ну, в общем. Да. Переспал с ней… Но ты не думай, я очень жалел, она мне никогда не нравилась даже, просто бегала вот как тогда в халатике. Геля, но потом, я клянусь тебе! Ничего!

– А почему ты ее не уволил, если ничего?

– Малодушничал, боялся скандала. Геля прости меня. – Он боялся поднять глаза, а она, конечно.

– Господи! – Прижалась к нему. – Как же я соскучилась!

От неожиданности он не сразу понял, что произошло. Стоял и молча обнимал ее.

– Ну правильно! Портрет пишу я, а обнимаешь ты! – Стас с усмешкой стоял рядом.

Геля быстро обернулась к нему.

– Вы написали замечательный портрет, это не потому, что вы изобразили меня. – она смешалась, подбирая слова – потому, что вы очень хороший художник.

– Спасибо, Ангелина, мне приятно.

Их обступили, художников поздравляли, подошел и Файнберг с Аликом. Василий стал всех фотографировать.

– Молодой человек, – неожиданно обратился к нему критик, – а вы когда думаете выставляться? В прошлый раз меня удивили ваши фотографии. Может, еще чем– нибудь удивите?

– Я постараюсь.

После закрытия всей большой компанией завалились в ресторан. Ангелина, наконец, познакомила Телегина со своей подругой, которая порывалась уйти, говоря, что муж дома один.

– Один? Это несправедливо. Давайте, звоните, пусть подъезжает! – Виталий был счастлив, ему хотелось осчастливить всех вокруг.

Ольга позвонила, и через полчаса встречала своего Дениса в холле ресторана. Начались знакомства, потом опять вернулись к вернисажу.

– Я могу вам показать картины, – предложил Василий, обращаясь к Ольгиному мужу. – Я снимал на камеру. Хотите?

Тот прильнул к маленькому экрану, потом удивленно поднял голову.

– Я слышал, что Лиза позировала, а тут еще и Геля.

– Да, – засмеялась Ангелина, – для нас всех это было сюрпризом.

– Придется сходить на выставку, посмотреть, хотя, знаете, я не большой любитель, это Олечка моя обожает.

Начались тосты за успех, за счастье…

Геля наклонилась к Телегину.

– Виталий, мне надо тебе что-то сказать. Нет лучше потом, когда будем одни.

– А когда мы будем одни? Хочешь, сбежим?

– Нет, нехорошо, давай после.

Виталий уже ни о чем не мог думать, хотел увезти ее домой и зацеловать…

Всем, кто был на машинах, пришлось их оставить здесь, на стоянке, разъехались далеко за полночь.

Телегин открыл дверцу такси, приглашая Гелю, она обернулась к матери и Лизе, те в ответ замахали руками – «поезжай».

– Гелечка, родная, – он лежал рядом и, опершись на локоть, смотрел на нее, водя пальцем по груди. – Как я мог жить без тебя? – Он зарылся головой в ее волосы и зашептал горячо – Ты моя любимая, желанная, самая родная. – Помолчал немного и продолжил – Знаешь, я решил вернуться в дизайн, картины – это хорошо, но нестабильно. Пусть у меня рисование будет хобби. Да… «Мечтательницу» не продам. Пусть у нас висит, а пока в галерее. Благодаря ей я познакомился с твоей дочерью, с твоей мамой и с тобой… И вообще.

Я люблю тебя.

– Виталик, я тоже тебя люблю. Как я пережила эти дни? Что я только не передумала. Еще и беременность.

– Ты о чем?

– Я беременна.

– Да ты что? Господи!.. – Он лег на спину и закрыл глаза Геля тоже замолчала, потом прошептала.

– Виталий, не беспокойся, я сделаю аборт.

– Ты что?! – Подскочил он – Я тебе дам аборт! Это же мой ребенок! У меня никогда не было детей! Гелечка, это такой подарок!

Геля заметила повлажневшие глаза, и сразу стало так спокойно и хорошо на душе.

– Знаешь, я своим еще не говорила. Что они скажут?

Виталий рассмеялся.

– Ты что?

– «Что станет говорить княгиня Марья Алексевна»!

Лиза в последний раз пришла на работу. Она принесла торт со взбитыми сливками и кулебяку с капустой, которые накануне испекла мама, конфеты, шампанское и вино. Зашла к Анне Семеновне, поблагодарила за все и пригласила зайти к ним после работы отметить.

Отмечать остались все, пришла и Анна Семеновна. Все желали ей успешно сдать экзамены, дальнейших успехов, ну и что обычно желают в таких случаях.

– Камышенцева, признайся, про портрет-то наврала? – Спросила с ехидством Таня.

– Зачем?

– Ну и где же он? Ты же говорила, что выставка будет.

– Да пожалуйста, кто интересуется, будет месяц висеть в галерее на Рождественке, можете посмотреть.

– Тебя узнать-то там можно или так, условно?

– Да нет, вполне узнаваема.

– А называется как?