Александра Маринина - Горький квест. Том 1 [litres]

– Я заплачу даже больше, – заверил я Надежду. – Суммы, которые я называл, – базовые, их сотрудники получат в любом случае, если не уволятся по каким-то причинам раньше срока. Но за высокое качество работы я обязательно выплачу хорошие премии. А ваша работа, вне всякого сомнения, соответствует самым высоким стандартам.

– Ой, ну что вы, – засмущалась она и сильно покраснела. – Какие уж тут стандарты? Советская столовая и буфет… Даже смешно! Вот если бы мне нужно было делать ресторанное меню – тогда конечно. А так…

– Вы не понимаете. Речь не об изысканности блюд, а о соблюдении правил. И о том, чтобы девятнадцать человек, шестеро из которых – взрослые мужчины и еще четверо – молодые вечно голодные парни, всегда были сыты и не страдали от болей в животе. И это при рабочем дне длительностью в пятнадцать часов. Я чрезвычайно высоко ценю ваш труд, поверьте, я не шучу.

– Ну ладно, если так, то хорошо, – ответила она, успокоившись.

После чая стали расходиться по квартирам. Юра вызвался остаться, чтобы помочь Надежде Павловне убрать и помыть посуду. Назар, как мы договорились заранее, поднялся ко мне на пятый этаж. Как руководитель проекта, я нахально занял трехкомнатную квартиру. На втором этаже в такой квартире находилась столовая, на третьем поселили Галину Александровну, на четвертом сделали «конференц-зал», совмещенный с избой-читальней. Мне оставалось выбирать между первым и пятым этажами. Я – не большой любитель физических нагрузок, поэтому соблазнился сначала первым этажом, но Назар меня отговорил: придется либо ставить на окна решетки, либо жить в постоянном страхе перед воришками, а то и грабителями. Решетки на окнах меня почему-то не вдохновили, и я взял себе квартиру на самом верхнем этаже. Назар обосновался рядом, в соседней квартире, двухкомнатной. Квартирами на первом этаже не соблазнился вообще никто, из чего я сделал вывод, что Назар дал мне дельный совет.

Благодаря Юре, в своих трех комнатах я расположился относительно комфортно: мне были оборудованы гостиная, спальня и кабинет. Кухня тоже была, но пользоваться ею я не собирался, ибо готовить не любил и не умел. В моей европейской жизни питание обеспечивала экономка, а здесь меня вполне устраивало то, что готовила Надежда «для руководства», по отдельному меню. На кухне я пользовался только плитой, джезвой для заваривания кофе и диковинным предметом, внешне похожим на металлический чайник, но с огромной спиралью внутри. Этот предмет полагалось называть электрическим чайником и для нагрева воды втыкать вилку в розетку, а не нажимать кнопку, как я привык. Когда вода закипала, предмет не отключался автоматически, а продолжал работать, поэтому забывчивому владельцу грозил вполне реальный пожар.

– Ну что, Дик, завтра первая апробация твоей задумки? – сказал Назар, когда мы поднялись ко мне и уселись в гостиной в низкие неудобные кресла с круглыми спинками и жесткими сиденьями.

Между креслами стоял полированный журнальный столик на тонких, суживающихся книзу ножках. Юра сразу предупредил, что для сохранения товарного вида блестящей столешницы на нее нельзя ставить ни горячее, ни мокрое, поэтому, если мне захочется выпить чаю в гостиной, придется подкладывать тканевую салфетку.

– Но это, конечно, в том случае, если вы хотите, чтобы было красиво, – добавил он, усмехаясь. – В обычной жизни в те годы большинство людей салфетками не пользовались, поэтому либо подкладывали какой-нибудь журнал, газетку, а то и книгу, либо такие столики довольно быстро покрывались белесыми кругами от блюдечек, чашек, тарелок и рюмок. Некоторые, правда, накрывали столик скатертью или клеенкой, но это уж было совсем не комильфо. Самый шик был – импортные салфетки-подкладки из деревянной щепы или пластмассовых палочек, но их еще достать надо было. Просто так не пойдешь и не купишь.

Тканевыми салфетками Юра меня обеспечил, но они смотрелись на столике настолько чужеродными, что каждый раз после чая или кофе я их убирал, чтобы не раздражали глаз. Сейчас я выложил на столик толстую тетрадь в кожаной обложке: в эту тетрадь я заносил все важное, что говорилось на совещаниях. Завтра здесь, на этих страницах, появятся первые записи, имеющие самое непосредственное отношение к сути проекта. Я человек немолодой, даже, можно сказать, старый, и меня мало что может сильно взволновать. Но теперь я чувствовал нечто похожее на волнение. Что-то такое, что отдаленно напоминало мне об ожидании свидания с девушкой лет пятьдесят-шестьдесят назад. Господи, как долго я живу!