Гарт Стайн - Искусство бега под дождем

Мне нравится думать, что, оставаясь один, Дэнни не был по-настоящему одинок. Мне нравится думать, что Дэнни размышлял о ситуации и не пришел в отчаяние.

А затем в полицейский участок восточного округа Сиэтла ворвался Марк Фейн. Ворвался и сразу начал орать. Таков его бешеный стиль. Буйный. Взрывной. Неукротимый. Смелый. Напористый. Марк Фейн — большой, он и напоминает большую букву «В». У него и форма-то как у буквы «В». Он кипучий. Бесстрашный. Нахальный. Орущий. Он распахнул дверь, рванулся к столу, за которым сидел дежурный сержант, наорал на него, и вскоре Дэнни выпустили под залог.

— Дэннис, что это еще за новости? — потребовал Марк объяснений от Дэнни сразу, как только они оказались на улице.

— Да ерунда, не обращай внимания, — ответил тот.

— Какое, в задницу, не обращай внимания?! Речь идет о попытке изнасилования пятнадцатилетней девушки. Ничего себе ерунда.

— Врет она все.

— Точно? У тебя с ней ничего не было?

— Нет.

— Ты не пытался в нее проникнуть гениталиями?

Дэнни с негодованием посмотрел на Марка и ничего не ответил.

— Понятно. Часть их плана. А я-то думал, на кой черт им понадобилось затевать совершенно провальный для них процесс об опекунстве. Только попытка изнасилования — штука серьезная, и она все меняет.

Дэнни продолжал молчать.

— Педофил. Растлитель малолетних. Сексуальный маньяк. Эта терминология не вписывается в концепцию заботы о ребенке. Понимаешь?

Дэнни стиснул зубы. На щеках заиграли желваки.

— Ладно. Приходи завтра ко мне в офис. В половине девятого утра, — сказал Марк. — Не опаздывай.

Дэнни вспыхнул.

— Где Зоя? — спросил он.

Марк Фейн вдавил каблук в асфальт.

— Они успели забрать девочку до моего при-езда. Время для твоего ареста выбрали тоже не случайно.

— Я заберу ее.

— И не думай! — рявкнул Марк. — Пусть все остается как есть. Не строй из себя героя. Попав в зыбучий песок, стой и не шевелись, иначе засосет.

— Я попал в зыбучий песок? — поинтересовался Дэнни.

— Зыбучей не бывает.

Дэнни развернулся и зашагал прочь.

— Не выезжай за пределы штата! — крикнул ему вдогонку Марк. — И ради бога, даже не смотри на девушек-подростков.

Дэнни едва ли расслышал его. Завернув за угол, он скрылся из виду.

Руки — окна человеческой души. Посмотрите побольше видеозаписей, сделанных внутри машин, и вы убедитесь в справедливости моего утверждения. Крепкая, напряженная хватка руля свидетельствует о жестком стиле вождения. Нервное скольжение рук по рулю означает, что гонщик чувствует себя дискомфортно. Руки должны лежать на руле спокойно, чутко, но уверенно. Через руль автомобиля передается очень много информации, и нервная, сильная хватка не даст информации быстро поступить в мозг.

Говорят, чувства не накатывают на человека поодиночке. Все происходит так: несколько чувств сначала собираются в определенном участке мозга, который создает целостную картину человека — нервные окончания в коже сигнализируют мозгу о боли, жжении, нервные окончания в суставах и сухожилиях сообщают о положении тела в пространстве, нервные окончания в ушах отмечают вестибулярные расстройства, во внутренних органах — сигнализируют об эмоциональном состоянии.

Гонщик совершит глупость, если попытается произвольно отключить один канал информации. Умный, превосходный гонщик позволяет всей информации беспрепятственно течь в мозг.

Руки Дэнни дрожали, что сильно меня расстраивало. После смерти Евы он часто смотрел на свои руки: вытягивал их перед собой и глядел на них так, словно это вовсе и не его руки, поднимал их вверх и видел, как они дрожали. Все эти манипуляции он проделывал, когда оставался один.

— Нервы, — говорил он мне, если я вдруг заставал его за обследованием своих рук. — Стресс. — После чего он засовывал их в карманы брюк, с глаз долой.

В тот день Майк и Тони привезли меня домой поздним вечером. Дэнни, засунув руки в карманы, ждал нас в темноте, у входа в дом.

— Я не хочу говорить о случившемся. Да и Марк запретил. Поэтому…

Они глядели на него.

— Впустишь нас?

— Зачем? — Дэнни внезапно осознал, что сказал резкость, начал объяснять: — Сейчас мне лучше побыть одному.

Майк и Тони постояли еще немного.

— Мы не будем говорить о случившемся, — пообещал Майк. — Просто посидим и поболтаем. Замыкаться в себе нельзя, вредно для здоровья.

— Ты, наверное, прав, — ответил Дэнни. — Только так уж я устроен. Мне хотелось бы поразмыслить обо всем одному. Нужно кое-что уяснить… обозначить… потом я уже смогу и говорить. А сейчас — извините.