Гарт Стайн - Искусство бега под дождем

— При чем тут судьба? Сами позаботимся, и будь что будет.

— Но тебя всегда нет дома, когда у меня овуляция.

— Поедем со мной на будущей неделе. Зое там понравится. Остановимся у маленького озерка. Девочка любит плескаться. Потом вместе отправимся на гонки.

— На гонки? Нет. Очень хотелось бы, поверь, но я боюсь. В последнее время я очень хорошо себя чувствую, ты, наверное, заметил. А на гонках очень шумно и жарко, да еще эта вонь бензина, резины и масла. Радио орет беспрерывно, все орут, будто их кто-то слышит. Нет, нет, еще неизвестно, как все это отразится на моем здоровье.

Дэнни усмехнулся и тихо вздохнул. Ева выдавила из себя улыбку.

— Понимаешь, о чем я говорю?

— Конечно, — ответил Дэнни.

Я тоже ее понимал. Звуки и запахи. Ощущение напряжения конюшен и их энергетики, жар моторов из боксов. Ожидание зрителей. Их словно током пробивает, когда диктор объявляет очередной старт. Один вид машин на старте взвинчивает зрителей, а когда машины исчезают за первым поворотом, включается воображение, и люди додумывают происходящее на трассе, пока машины снова не окажутся на линии старта/финиша, но уже совсем в другом порядке. Они спешат обогнать друг друга, рвутся вперед, а потом опять скрываются за поворотом, где все может вновь измениться. Мы с Дэнни восторгались гонками, они наполняли нас энергией, но для Евы та же энергия могла оказаться губительной.

— Может, воспользоваться скороваркой? Закрывается она плотно, — предложил Дэнни, и Ева громко рассмеялась. Просто заржала. Я никогда не слышал, чтобы она так хохотала. — Оставлю тебе пару чашек потенциальных малышей. Скороварку засунешь в холодильник, — закончил Дэнни под неумолкающий смех Евы. Смысла шутки я не понял, но Ева, видимо, сочла ее очень остроумной.

Она поднялась и ушла в дом, а через минуту вернулась со скороваркой. Тонко улыбаясь, Ева внимательно осмотрела ее, смерила глазами диаметр и длину трубки для выпуска воздуха, провела по ней рукой.

— Хм… думаю, подойдет, — произнесла она.

Теперь они смеялись оба, разглядывая лужайку, и я во все глаза пялился на нее вместе с ними. Мы наблюдали за Зоей. Мокрая с головы до пят, с блестящими от воды и налипшими на плечи кудрями, она продолжала скакать возле разбрызгивателя. В детском бикини, загорелая, она бегала вокруг разбрызгивателя, визжала от радости, смеялась от счастья, и голос ее разносился по улицам Центрального района.

Машина едет туда, куда ты смотришь.

Мы отправились в Дэнни-Крик не потому, что курорт назвали в честь Дэнни, а потому, что там можно много гулять. Зоя лазила везде в своих первых кедах, а меня отстегивали от поводка. Лето на Каскадах всегда очаровательное. Под навесом из кедра и ольхи прохладно, протоптанные дорожки сухие, по ним мы совершали длительные экскурсии. Рядом с дорожками — а собаки любят бегать именно в таких местах — земля была покрыта мягким пушистым одеялом из иголок, которые гнили и тем обеспечивали деревьям бесперебойное питание. А какой там аромат!

Будь у меня яички, я бы почувствовал эрекцию. Там пахло богатством и плодородием. Рождением и смертью, хорошей пищей и разложением. Ожиданием. Просто ожиданием кого-нибудь, кто бы вдохнул этот аромат, пригнулся к земле и ощутил благоухание каждого слоя, ведь все они имели свой собственный дух. Хороший нос вроде моего легко различит их. Я редко даю волю чувствам, предпочитая, как свойственно людям, оставаться невозмутимым, но тем летом, учитывая охватившую нас всех радость, успех Дэнни, счастье Зои и даже Евы, чувствовавшей себя легко и свободно, я не мог сдержаться и целыми днями как угорелый носился по лесу, нырял в кусты, перепрыгивал через поваленные деревья, бегал за бурундуками и лаял на соек, катался в траве и чесал спину о стволы деревьев, стряхивая с нее листья, иголки и комья земли.

По твердым тропинкам мы ходили вверх-вниз по холмам, переступая через корни деревьев и обходя камни, и в конце концов добрались до Скользких Плит — ряда отшлифованных ветром и водой почти плоских камней, между которыми стремительно тек ручей, образующий местами небольшие водоемы. Дети обожали плескаться у Скользких Плит, спускались по ним в ручей, как по водяным горкам, плавали, лавируя между ними. В общем, мы подошли туда, и я напился свежей воды, холодной и чистой, испробовал последний подарок тающих снегов. Зоя, Дэнни и Ева разделись и в купальных костюмах полезли в воду плескаться. Зоя, уже большая, умела плавать. Дэнни ушел чуть выше по ручью, Ева спустилась метров на десять вниз. Сначала Дэнни толкал Зою, и она плыла к Еве, затем та толкала дочь, и она плыла к отцу. Камни соблюдали законы трения, оставаясь только сухими, когда же возле них кто-то купался, их заливало водой, на них образовывалась тонкая пленка, и они становились довольно скользкими. Зоя, визжа и хохоча в прохладной воде, доплывала до Дэнни, а тот подхватывал ее и толкал назад, к Еве. Так продолжалось довольно долго.