Иван Охлобыстин - Запах фиалки

В начале третьего дверь лифта в офисе «Нью Плэнет» открылась, оттуда вывалился Калачев. Его немедля подхватила под руку уже предупрежденная охраной Олеся и стремительно потащила по коридору, отчитывая на ходу:

– Саша, ну ты даешь! Ты где был?! Фадеев уже два часа рвет и мечет, давно его таким не видела! Сейчас душить тебя будет!

Александр с сомнением покосился на девушку мутным взглядом.

– Ну, обещал, по крайней мере, – уточнила она. – Но сейчас с Ланцер поговорил и вроде успокоился немного. Господи, а что за запах от тебя?

Калачев скорчил мученическую гримасу и отмахнулся. Воспоминания о сегодняшнем утре немедленно вызывали приступ головной боли и тошноты.

А начиналось все вполне прилично – на выданный Ксенией скромный аванс он заказал такси до храма, где служил отец Георгий. Пара дорожек, употребленных «на дорожку», еще действовали, и в голове было ясно и даже как-то торжественно. Одно было непонятно – как смотреть крестному в глаза, а главное, что делать, если суровый священник почует предательство и решит скинуть его с колокольни?

Сразу вспомнились большие сильные руки крестного и его воспоминания о военном прошлом. Александр вылез рядом с церковью, вдохнул свежего утреннего воздуха и, повинуясь неясному порыву, истово перекрестился.

Но планы сразу пошли наперекосяк. Утренний служка, подметавший двор, доложил, что отец Георгий сегодня ночевал в Москве и вернется только после утрени, то есть ждать еще два часа. Калачев выругался про себя – такими темпами материал придется писать уже по дороге в редакцию, но ладно, не в первый раз.

А пока нужно провести время с пользой и собрать побольше информации из первых рук. Он обвел глазами церковный двор и заметил возле входа в храм трех личностей непарадного вида, одетых в драные теплые куртки и шапки. Отлично! Бомжи, живущие при церкви, точно в курсе всех слухов и секретов, и развязать язык им будет несложно, достаточно пары соток представительских расходов, и он станет их лучшим другом – пока бухло не закончится, конечно. Калачев, широко улыбаясь, двинулся навстречу троице.

Дальнейшие события вспоминались с большим трудом, в основном в виде отдельных застывших кадров. Вот бомж наполняет стаканчики из маленького «фуфырика», купленного в ночной аптеке. Отказ не принимается, хочешь поговорить – пьешь со всеми.

Вот Александр достает блокнот и воодушевленно записывает что-то. Но уже через полчаса они идут за добавкой, и беседа перекидывается на политику. Потом крики, песни, краткий победоносный спарринг с одним из бомжей, вот они куда-то идут, всё кубарем…

И дальше – чудовищное пробуждение в церковной ночлежке под полуденный звон колоколов. Дела были хуже некуда – отец Георгий, отслужив обедню, снова уехал, материал существовал в виде нескольких бумажек с неразборчивыми каракулями, а аванс куда-то испарился из кошелька, наверняка не без помощи новых друзей. Осталась только сотня, предусмотрительно заначенная в паспорт, но на такси этого не хватит. Журналист тяжко вздохнул и, стараясь не наклонять лишний раз трещащую от боли голову, поплелся на электричку. Нужно было ехать в редакцию на казнь.

– Саша! Ну ты скажи хоть что-нибудь! – Олеся старалась привести Калачева в чувство пред входом в кабинет, но тот лишь тупо смотрел на нее, наморщив лоб.

– Не задушит, руки коротки! – сипло выдавил он наконец и, кренясь на один борт, как подбитый линкор, решительно зашел к Фадееву.

– Добрый день, Орест Николаевич! – отрапортовал Александр со всей возможной бодростью и привалился к шкафу, чтобы меньше шататься.

Главный редактор оторвался от чтения новостей на мониторе и перевел взгляд на своего сотрудника.

– А! Явился наконец. Ты садись, садись. Разговор нелегкий будет, Саша…

Калачев медленно опустился в гостевое кресло. Видно, Фадеев уже перебесился, но этот вкрадчивый тон был еще хуже, уж лучше бы орал.

– Ну так вот, Саша… Ты у меня вроде как на хорошем счету. Образование у тебя за спиной прекрасное, много хороших материалов… – издалека начал главред, глядя на подчиненного поверх очков. – Но иногда ты преподносишь такие сюрпризы, что… А ну-ка стой! – Фадеев понюхал воздух и скорчил недовольную физиономию. – Ты что, еще и пьяный приперся?!

– Орест Николаевич, – Калачев сделал успокаивающий жест и принялся рыться по карманам, – я все могу объяснить. Материал… в общем, он у меня есть… Нужно только немного доработать… Дайте мне полчаса…