Акмурат Широв - Годы на привязи (цикл рассказов)

Без конца и края простиралось матовое, зеркальное безмолвие. Ни одного растения, пылинки, песчинки, ни одного насекомого под лапами верблюдов. Рядом двигающиеся тени подобны зеркальным отражениям. Солнце пекло невыносимо, повиснув над этим безмолвием, над этим безумием.

— Гипсовая пустыня! Вот она, гипсовая пустыня! — повторял Аман, как завороженный.

Караванщики сбросили с себя все, только старик ехал в ватном халате и мохнатой шапке.

— Дедушка говорит, надо потеплее одеться!

Но никто не придал значения ее словам. Лишь сам Клыч облачился в стеганый ватный халат и обвязал голову рубашкой в виде чалмы.

На боках верблюдов в больших флягах болталась вода. Но пить было нечего. Болталась вода, фляги тяжелые на вес, когда наливали в кружки, булькала, но кружки оставались сухими.

— Что за чертовщина! Зачем поехал? Нужна была мне эта проклятая-пустыня. Сидел бы дома и страдал там. Нет, поехал! Вот и приехал! — Логинов лег на горб верблюда.

— Мы наказаны, мы все наказаны! Мы все гады, сволочи! Всю жизнь делали мелкие пакости, и не замечали. Мы лгали себе, людям, лгали природе. Никого никогда по-настоящему не любили. Любили только самих себя, а если любили других, опять же ради себя самих. Никому ничего доброго не делали. Если делали, то ради своего спокойствия. О себе только думали. Теперь расплачивайтесь! Я счастлив, я ликую! Пришла расплата! Приветствую тебя, черный караван! Пускай эти идиоты поймут наконец, кто они есть на самом деле. Эти горделивые людишки в сравнении с тобой, о космос! — вопил Аман на всю пустыню, простирая руки к небу.

Алик швырнул пустую кружку. Кружка, со звоном ударившись о гипс, покатилась куда-то.

— Ну, дура же ты была, мама! Зачем ты приехала в этот мерзкий край и вышла замуж за жителя пустыни? Где он теперь, этот житель пустыни? Он тебя бросил и растворился в своем племени. Но при чем тут я, почему должен расплачиваться за твою глупость! Зачем ты так, мама! Эти твари издеваются надо мной, бьют меня! — Алик заплакал. — Да пошли они все! Даже над именем моим смеялись, гады!

Хал-ага молчал, еще больше помрачнел. Молчал Клыч.

— Миленькие, что с вами? Вот, пейте! Вот! — Наташа выливала из бурдюка воду себе в ладони.

Алик и Клыч выпрыгнули с верблюдов. Аман и Логинов не изменили позу. Алик схватил влажный бурдюк из рук Наташи, поднял над головой и опрокинул на себя. Вода была, но не выливалась.

— Что ты врешь? — крикнул Наташе. Попробовал Клыч.

— Проклятие!

— Как же так? Была же вода, только что лилась, ведь вы же видели! — терзалась девушка.

Клыч швырнул бурдюк. Она подняла его и стала лить себе на лицо, губы, глаза целительную влагу.

— Вы подонки, на колени перед ней! — приказал Аман.

В эту минуту послышался завораживающий звон чужих колокольчиков. Приближался таинственный спутник. В полуденном ослепительном свете караванщики увидели своих двойников, сидящих на верблюдах в том же порядке, что и они сами.

Людей объял ужас.

Караваны поравнялись и пошли рядом на некотором расстоянии друг от друга. Рядом с Логиновым на горбу черного верблюда сидел похожий на него человек, только весь черный.

— Кто ты? — спросил Логинов.

— Я темная сторона твоей души! — ответил двойник.

— У меня нет темной стороны души.

— Как же нет, есть! С кем же ты тогда ведешь спор? Грань между добром и злом проходит в тебе самом. Ладно, ответь, ты — хороший человек? Совесть у тебя чиста?

— Думаю, что да.

— Если так, чего суетишься, не можешь успокоиться?

— Что ты мне в глаза смотришь и лжешь? — закричал на Алика его двойник. — Не лги, не лги! Глазки твои бегают, я тебя ругаю, а ты мне улыбаешься и замысливаешь месть, какую-нибудь гадость! И ты живешь на земле, и земля тебя носит, тварь ползучая! А ведь заболеешь, если будешь так жить! Заболеешь проказой, раком, душевной болезнью: будешь гнить как собака, и никто к тебе не подойдет, и тогда ты раскаешься, мерзавец! Сколько девочек испортил, а теперь помышляешь о более острых наслаждениях, думаешь тебе это даром пройдет? Скоро нос твой будет гнить и проваливаться, и исходить от тебя будет зловоние!

— Да, рассказывай байки, — поверил! Мы не верим в эти бредни. За такую агитацию хорошо бы тебя отправить куда следует!

— Дурак! Какая же это агитация! Думаешь, быть добрым нужно кому-то? Это тебе самому нужно.

— Хватит мозги пудрить!

— Глупый, зачем ты так безрассудно поступил? Плюнул в лицо преподавателю университета? — спросил черный Клыч.