Сергей Дигурко - Статист

— Упаси Боже. Эрве Базен «Счастливцы с острова Отчаяния». Вещь. Смотри, как пишет:

«К морали Агата относилась строго. Для глубоко набожной Агаты после атомной бомбы — как и все островитяне, она считает ее дьявольским изобретением — на божьем свете нет, пожалуй, ничего более ненавистного, чем деньги…» И так далее… — захлопнул книгу Евгений. Как там моя Леська? Не обижаете?

Кирилл только открыл рот, чтобы возмутится, как Сухов тут же положил ему руку на колено:

— Шучу, Кирилл, шучу. Звонила мне недавно. Полный восторг. Говорит вот бы мне такую маму, как тетя Вика.

— Да, с Викой они подружились. Шушукаются, хихикают, рисуют. Тайны у них от меня какие — то свои, девчоночьи.

Кирилл посмотрел на загипсованную ногу Сухова:

— Болит?

— Уже привык. Ноет иногда, чешется.

— На костылях прыгаешь? — увидев пару костылей у койки, спросил Сухова.

— Прыгаю, словно кузнечик. В сортир вот только неудобно ходить. Что у тебя случилось? — уловив, изменение в голосе Позднякова спросил уже серьезно Сухов.

Выслушав рассказ об отравлении, откинул голову на подушку, затем свесил ноги с кровати и попросил соседа:

— Сашок, не в службу, а в дружбу, загляни в ординаторскую, если наш доктор там, попроси его зайти на пару минут.

Сашок — пузатый дядька лет сорока, кивнул и, надев свитер, прихрамывая, вышел из палаты.

— Что задумал? — спросил Сухова Кирилл.

— Погоди, погоди.

В палату зашел доктор — молодой человек. Из под белого халата виднелась милицейская форма. Увидев Позднякова, возмутился:

— Почему без халата?

— Я на минутку забежал. Извините, доктор.

— Никаких на минутку. Спуститесь в вестибюль и возьмите халат.

— Не кипятись, Гарри Васильевич. Слушай… Выписывай меня. Все равно лечения никакого. Валяюсь и все… У меня проблемы. Если не выпишешь, сам уйду.

— Как это сам? — удивился врач.

— Вот так. Ножками, ножками, — ответил Сухов, показал двумя пальцами, передвигая их по столу. Выписывай, с меня магарыч.

Доктор задумался…

— Когда нужно будет снимать гипс, я приеду, — настаивал Сухов.

Доктор почесал затылок:

— Ладно, койки — места мне нужны свободные вот как, — провел ладонью по шее. — Выпишу. Но смотри, никаких перестрелок, погонь, разборок. Иначе…

— Будь спок, начальник, — расплылся в улыбке Сухов. — Сон — тренаж, массаж и только.

Доктор, махнув рукой, вышел из палаты.

— Слушай Кирилл, значит так: отвези меня домой, я переоденусь, заберу Олесю. У вас своих хлопот хватает. Мы с ней сами справимся. Ходить я уже — хожу помаленьку. Магазин рядом. Сдюжим. Поехали.

Кирилл помог ему собраться и спуститься по лестнице.

В машине спросил:

— Не нашли твои коллеги иномарку, что на тебя наехала?

— Да где там… Серая краска в соскобах и все улики. Криминалисты говорят, что машина несколько раз перекрашивалась. В пару кварталов от дома обнаружили серую «БМВ» с повреждением правого крыла. Отпечатков пальцев нет. Она, не она…

Буду разбираться, одним словом.

Подъехав к дому и поднявшись на нужный этаж, Сухов, вытащив ключ, вставил в замок.

— Что за черт, не поворачивается.

Осмотрел внимательно дверь, потянул за ручку. Дверь, скрипнув, отворилась.

Охранник, сопровождавший Позднякова, вытащил пистолет.

Сухов прижал палец к губам, показывая: — Ни звука.

Кирилл жестом показал ему, чтобы тот отошел от двери.

Сначала охранник, а потом Поздняков осторожно вошли в квартиру.

Проверили комнаты, кухню, ванную, туалет… Посторонних лиц к счастью не было, но вид у маленькой квартирки был такой, как будто в ней что — то тщательно и долго искали. Фикус вырван с корнем из горшка. Земля тщательно просеяна.

Перевернутые стулья, кресла, вспоротые матрацы и подушки, книги, выброшенные из шкафа,…открытый настежь холодильник… Одежда дочки: колготки, трусики, маечки — лежали на полу. Плинтусы оторваны. Линолеум отодран от досок пола. Мамай прошелся по хрущевке Сухова, одним словом.

— Ни хрена себе! — поигрывая желваками, сказал Евгений. — Ублюдки, падлы…

Найду — четвертую, бля буду.

— Похоже, моя вина в том, что у тебя такой шмон в квартире, Женя, — сказал Кирилл.

— Похоже, что и наезд был не случаен, Кирилл, — продолжал уже более спокойным голосом Сухов. Видимо, очень ты им нужен. У меня что искать — то? Ничего не взяли, да и брать — то особенно нечего. Ментовская форма да игрушки дочки. Все — амбец.

Значит, вели они меня тогда ночью от твоей усадьбы. Что могли искать? А, Кирилл?