Сергей Дигурко - Статист

Виктор ей нравился. Выходить за него замуж? Если и выходить, то за того человека, с которым будешь, счастлива много лет, которым можно управлять с одной стороны, а с другой — чувствовать сильную руку и волю при принятии важных решений, не требующих отлагательств. Быть счастливой, короче говоря. Счастье в ее понятии, это не только достаток, комфорт, но и душевный подъем от присутствия рядом конкретной уравновешенной личности. Когда можно быть одновременно любовницей и женой, но, сохраняя при всем этом финансовую независимость — паритет, чтобы не зависеть от случайностей. Тогда только можно было бы подумать и о появлении детей. Иногда Лизе казалось, что Виктор понимает ее стремления, но старается пока обходить стороной вопрос о возможной женитьбе, на что она себе отвечала: «Ничего время терпит,… пока терпит».

Немного отдохнув и придя в себя, Виктор нырнул в бассейн, достал мобильный телефон.

Попытался включить, чтобы посмотреть, кто ему звонил. Экран трубки ожил… и тут же потух. Виктор посмотрел на часы:

— Пора.

Быстро оделся и сев в машину поехал к Позднякову.

Войдя в дом, увидел, что охранники возятся с проводами.

— Настроили «Фикус»?

— Заканчиваем.

— Поторапливайтесь,… поторапливайтесь. Сел в холле в кресло и закурил.

Кирилл, проснувшись, заправил постель, посмотрел в окно. На снегу виднелись следы сторожевых собак спускаемых охраной на ночь. Солнце лениво вставало над лесом. Потянувшись, надел халат и спустился в холл. Увидев Виктора, спросил:

— Что — то у тебя сегодня вид далеко не театральный?

— Спал плохо, — затягиваясь едким дымом, ответил тот.

— «Фикус» ребята настроили?

— Сейчас будем проверять, — жестом подозвал охранника Виктор.

— Готов? Если готов — включай.

— Прошу никого не двигаться, — попросил охранник присутствующих в холле. Включил пульт управления. — Так… нормально. С этим словами пошевелил пальцем руки. Тут же сработала сигнализация. Раздалась сирена и на пульте забегали огоньки светодиодов.

— Работает, — удовлетворенно произнес Виктор.

— Мне кажется, что система настроена очень чутко. Мышь проползет, птица у окна пролетит, сразу же аппаратура сработает, — возразил Кирилл.

Обращаясь к охраннику, продолжил: — Попытайтесь настроить так, чтобы «Фикус» реагировал на движения рук, ног,… на более существенные колебания воздушной среды.

— Сделаем, босс. Не волнуйтесь.

— Я и не волнуюсь. Я вам доверяю свою жизнь и жизнь близких мне людей, поэтому требую четкого выполнения указаний. Ясно?

— Извините. Так точно, ясно.

Кирилл, подойдя к охраннику, похлопал по плечу:

— Вот и хорошо, мой друг. Старайтесь, старайтесь.

Поднялся по лестнице и несколько раз, постучав в дверь, вошел в комнату Вики.

Девушка, открыв глаза, увидела стоящего на пороге Кирилла:

— Что там за сирена, папа? Воздушная тревога?

Села в кровати, придерживая на груди ночную рубашку.

— Как твое самочувствие Вика?

— Пока не сориентируюсь с спросонья. Вроде бы ничего, но сухость во рту, какая — то, наверное, все — же простудилась вчера при верховой езде.

— Давай вставай, и едем кровь сдавать. Не передумала еще учиться летать?

Вика вскочила:

— Я передумала? Ты плохо еще меня знаешь. Такого не может быть потому, что не может быть…

Подбежав к музыкальному центру, включила музыку на полную мощь:

— На зарядку становись! Раз… два…. Раз… два.

Кирилл сбавил громкость:

— Тише Вика. Спокойней… не торопись. Улыбнувшись, вышел.

Кирилл хронически не любил опаздывать. Всегда старался выходить заранее, оставляя временной интервал на всякие осложнения вроде транспортной пробки, отключения электричества в метро. Вот и сейчас они с Викой приехали на 10 минут раньше в медицинский университет, где по договоренности их должен был ждать местный светило — профессор Крайник Осип Борисович. Светлые потолки и стены, цивильные медсестры в стерильных халатах и повязках на лицах. Негромкие разговоры, порой переходящие в шепот. Время шло…. противно тикая механизмом настенных часов, ритмично дергаясь секундными стрелками. Вика сидела в пластмассовом кресле, Кирилл ходил в зад и вперед, заложив руки за спину.

Наконец распахнулась одна из дверей. Из нее в сопровождении уже далеко не молодой медсестры показался Крайник — с рыжей коротко стриженой шевелюрой на голове, с шаркающей походкой, делающей его похожим на профессора Плейшнера в молодые годы. Увидев ожидающих его посетителей, Осип Борисович виновато засуетился: