Фиона Вуд - Облако желаний

Она видела, где находилась Эленор, которая руководила всем этим парадом – ее всегда окружала толпа людей: родители, старавшиеся расспросить обо всем, от школьных стипендий до юридических проблем, несколько учителей с ошарашенным видом, что привели своих учеников для того, чтобы те стали наставниками, детишки, которым просто нравилось быть рядом с Эленор, и кое-кто из волонтеров, в который раз спрашивающих о первом занятии.

Ван Ыок вспомнилось, как она впервые попала сюда ученицей, суперзастенчивой пятиклашкой. Эленор представила ее Деби и сказала: «А теперь вам нужно быстро и легко подружиться». Это встревожило Ван Ыок, но она решила взять пример с Деби, которая, спокойно улыбаясь, произнесла: «Ну, Ван Ыок, что ты сейчас читаешь?» А в конце занятия она похвалила ее: «Ты отлично читаешь! Видишь тех взрослых девочек, вон там?» Ван Ыок обернулась и увидела за столиками неподалеку девочек старше себя, которые обучали учеников. «Когда-нибудь ты станешь одной из них. Будешь помогать младшим». Ван Ыок не могла в это поверить, но она гордилась тем, что ее похвалили за хорошее чтение. Родители тоже очень обрадовались, когда она тем же вечером передала им этот комплимент.

Подумав о родителях, она мысленно вернулась к разговору о враче. Сколько бы она ни обсуждала это со своей матерью, та никак не хотела осознавать, что лекарствам нужно время, чтобы подействовать. Оба родителя свято верили в то, что, приняв таблетку, тут же начинаешь чувствовать эффект от нее. Препарат, который выписал доктор, требовал терпения и изменения дозировки. Ее маме стало лучше, но когда она снова неделю чувствовала себя неважно, то готова была сдаться. Теперь им предстояло заново все это обсуждать. Ван Ыок тяжело вздохнула.

Иман, которая все еще сидела у нее на руках, тоже тяжело вздохнула.

Ван Ыок невольно рассмеялась.

Утром в субботу Ван Ыок проснулась вся на нервах. Простонала. Понедельник был днем, когда можно не надевать форму и приходить в обычной одежде, и Ван Ыок решила, что после завтрака, перед тем как сядет за домашнюю работу, обязательно выразит свое недовольство в письменной форме. Темой будут деньги, а вернее, их отсутствие.

Итак, одежда. То неловкое чувство, когда боишься выглядеть не так в день повседневной одежды. Это постоянная головная боль.

Моя школьная форма всегда покупалась с рук. Каждый комплект я носила в три стадии: велика, в самый раз, мала.

Да, я состою в оркестре, но стараюсь быть второй по счету лучшей гобоисткой, а не самой лучшей – родителям не по карману оплатить мою поездку с оркестром в Европу.

Я не могу позволить себе выпить кофе после школы, а если такое и бывает, то очень редко. Я не могу позволить себе заказать такси, чтобы вернуться домой после вечеринки. Я не могу позволить себе покупать одежду и обувь, в которых обычно ходят на вечеринки. Я не могу позволить себе подарки или алкоголь, которые обычно приносят на вечеринки.

Со списком учебников на очередной учебный год тоже большие заморочки. Деньги на них откладываются заранее, но их все равно недостаточно, чтобы мои родители перестали переживать. Куча времени уходит на то, чтобы отыскать подержанные учебники. А этот надвигающийся ужас, когда нужно покупать что-то дорогущее, типа ноутбука!

Растущая нога тоже та еще проблема.

Разговоры о каникулах меня лишь смущают. Фактически у меня никогда не было каникул. Мои родители, похоже, даже и не знают ничего про то, что существует такая штука, как каникулы. И я никогда не летала на самолете.

Я до смерти боюсь вопроса «Чем ты занималась на каникулах?».

Специальная одежда для поездки в лагерь – отдельный кошмар. Стресс из-за списка экипировки для «Маунт Фэрвезер» портил мне жизнь около шести месяцев. Что это вообще за штуки такие? Гетры? Налобный фонарь? Что можно купить с рук, не переживая за собственную безопасность? Мне точно понадобится именно указанное количество тех или иных предметов из списка? (Да.) Выдержат ли уже имеющиеся у меня трусики и пижамы критику общественности? (Нет.)

Больше всего на свете я не хочу, чтобы кто-нибудь пригласил меня в гости, потому что у меня нет никакого желания звать людей к себе в ответ. Мои родители не поймут и не позволят такого рода общение, и я даже представить себе не могу, как странно будет чувствовать себя тот, кто придет ко мне в гости и вдруг обнаружит, какая пропасть лежит между моей средой обитания и его.