Тамара Лисицкая - Поцелуй аиста

— Женя, вы мне в туалет не поможете сходить? Вы простите, просто…

— О, конечно! Никаких проблем!

Подтянуться, привстать, подвинуть ноги к краю, спустить вниз одну, потом вторую, сунуться в китайские тапочки…

Пока Таня делала свои дела, я ждала у двери санузла. Отделение уже спало. Где-то позвякивали медицинские железки. Мне все казалось, что в этой ночной зимней тишине должны быть слышны душераздирающие крики — это же роддом… Я даже выглянула в коридор, чтобы прислушаться получше. Никаких криков. Зато, кажется, плач ребенка. Очень маленького, совсем свеженького: «Вуа! Вуа! Вуа!»

Может, это ругается малыш-бабочка, который выпорхнул из живота сегодняшней экстренно рожающей Кузьминой? Сейчас возмущается — как же так? Столько времени в коконе, где тепло, темно и мухи не кусают. И вдруг — больница.

Я когда-то тоже услышу голос своего червячка. И прижму, и согрею, и стану его коконом на всю оставшуюся жизнь…

— Женя! Все!

Помогла Тане проковылять до кровати. Живот она придерживала руками, несла его перед собой. А ноги у Тани были тонкие, как стебельки, с круглыми коленными суставами. Таня — большой цветок.

В двенадцатой палате горел ночной свет. Телеведущая, может, читала книги о телевидении или рождении детей, или серфила интернет, или еще что-то делала в счастливом ожидании минуты, когда она родит своего ребенка и получит за него квартиру. Ну, и пусть.

Помогла Тане улечься, уложила ей подушку между ног.

У Тани было две подушки. Одна — под голову, классический вариант, а вторая — чтобы класть между ног и так немножко нейтрализовать живот.

— Спасибо. Женя, извините.

— Ничего, все нормально.

Пока улеглась сама, словила тонус. Это когда матка вдруг напрягается, и все раздутое ею пузо твердеет как камень. Когда прошло, малыш проснулся и начал скакать. Я живот не накрывала. Я рассматривала его в свете уличного фонаря. Бугорки, бугорки — раз, и спрятался, раз — появился. Играет со мной, знает, что буду ловить за пятку.

— Женя, а у вас дети есть?

— Пока нет.

— Я так рала за вас!

— В смысле?

— Так рада, что у вас теперь будут дети!

— Я и сама рада. Хоть и страшно, Таня.

— Ну, давайте помнить, что мы не одни. Рожать будем под присмотром специалистов. Дома тоже… кто-то да поможет… Родители… Муж…

— У меня нет мужа.

И уже совсем среди ночи меня разбудил грозный тычок в спину. Обернулась, едва не вывихнув живот, и увидела заспанную, очень злую Харон Степановну.

— Полотенца нужны? — с ненавистью спросила она.

Я даже толком задуматься спросонья не могла. Какие полотенца?

— Нет, не нужны…

— Вот же, етить вашу мать…

Харон испарилась. Иль это приснилось мне?

Снилось, что я сплю на животе. В последний раз на животе спала, когда малышику было месяца три. Потом живот уже стал выпирать ниже пупка, и придавливать его было страшно. Спала на полуживоте, уперев для страховки игрушечного медведя между бедром и кроватью. К девятому месяцу мечты о сне лицом вниз стали маниакальными, но при всем желании я уже не смогла бы улечься на шарик, который вырос под моими ребрами. То есть ни при каких обстоятельствах я бы этого делать и не стала, но чисто теоретически я пыталась пару раз представить себе, какое давление способен выдержать живот.

Попытки просто прижать его хорошенько ладонями один раз закончились пинком изнутри, а второй раз я сама так испугалась тому, что делаю, что минут двадцать плакала и просила у живота прощения.

Во сне я спала на животе. Сначала чуть-чуть правее, потом левее, потом ничком, потом подогнув одну ногу, затем другую, и это было невероятное счастье.

Часа в четыре утра малыш просыпался. И тогда в моих снах начинались сюжеты, связанные с сейсмической активностью. Утром мой звероящер любил хорошенько размяться, и это были самые глобальные прогулки по животу — утренние. Он переворачивался и перемещался во мне с упорством внедорожника. Он боксировал мои притихшие внутренние органы, и в некоторых случаях это было ничего так, ощутимо. Разок пришлось подержать его за ножку, когда он этой ножкой начал заходить куда-то в подреберье. Я не сердилась на него, конечно. Ему тесно, я ему уже жму в плечах…

На УЗИ на прошлой неделе сказали, что «идем на крупный плодик». «Плодик». Какая странная ботаника. Человекоплод. Человекокорнеплод. А я — человекоплодоножка. Человекоплодовая культура. Есть бескультурье, а у меня хотя бы высшее образование, пусть и не то, которое хотела.