Матиас Энар - Компас

Странную молитву — ибо теперь я могу поклясться, что она уже не помнит тот вечер или, скорее, просто не придала ему такого значения, как я, и вот доказательство: сегодня утром я получил от нее, без всяких объяснений, эту противоестественную статью, ввергающую меня в кошмары, достойные старого опиомана.

Но сейчас, лежа в темноте с открытыми глазами, вздыхая и подрагивая от легкой лихорадки, я должен постараться заснуть… и забыть Сару. Теперь уже не принято считать баранов; «Go to your happy place» [70] Уходи в лучший мир (англ.) . — так в одном телесериале говорят умирающему, и я спрашиваю себя, где же мой «happy place» — может, в детстве, летом, на берегу озера в Зальцкаммергуте [71] Зальцкаммергут (нем.) — историческая область в Австрии, к востоку от Зальцбурга. , или в оперетте Франца Легара [72] Франц Легар (1870–1948) — венгерский и австрийский композитор, дирижер. в Бад-Ишле [73] Бад-Ишль — город в федеральной земле Верхняя Австрия, горный курорт в лесной зоне. В этом городе жил и умер Франц Легар. , около шикарных автомобилей в Пратере [74] Пратер — большой общественный парк и зона отдыха в Вене. , рядом с братом, или у бабушки в Турени [75] Турень — старинная провинция Франции со столицей в городе Туре. — крае, который казался нам экзотическим и чуждым, хотя он таковым не был, где родной язык, которого мы почти стыдились в Австрии, внезапно становился главенствующим; в Ишле все было величественным и танцующим, в Турени все было французским, там резали кур и уток, собирали зеленую фасоль, охотились на воробьев, ели сыры с плесенью в оболочке из пепла, посещали волшебные замки и играли с кузенами, чей говор плохо понимали, ибо мы говорили на французском для взрослых, на французском нашей матери и нескольких франкофонов из нашего венского окружения, то есть на французском, принятом в Вене. Я хорошо помню себя в роли короля сада, с деревянным жезлом в руке, или отважного капитана габары, плывущей вниз по Луаре, мимо крепостных стен Монсоро, прославленного Александром Дюма, или на велосипедной прогулке вдоль виноградников Шинона, — все эти места моего детства вызывают жгучую боль в душе; может быть, из-за их внезапного исчезновения, предрекающего мое собственное, с болезнью и страхом.

Колыбельная? А ну-ка, переберем их по порядку: Брамс, звучащий словно дешевая музыкальная шкатулка, которого слышали все дети Европы, отходя ко сну в своих голубых или розовых кроватках, Брамс — «фольксваген» колыбельных, внушительный и очень эффективный, мало чьи колыбельные усыпляют так же быстро, как Брамс, этот злобный бородач, бессовестный эпигон Шумана, только без его смелости и божественного безумия; Сара обожала один из секстетов Брамса, наверняка первый, — опус № 18, насколько я помню, с темой — как бы это выразиться — захватывающе-назойливой. Самое смешное, что эта тема стала подлинным европейским гимном, зазвучавшим по всей Европе, от Афин до Рейкьявика, а заодно и над нашими милыми белокурыми детскими головками, — я имею в виду эту чертову колыбельную Брамса, простую до ужаса, какими бывают меткие удары шпаги. А до него были Шуман, Шопен, Шуберт, Моцарт и tutti quanti… [76] Все остальные (ит.) . кстати, это могло бы послужить темой статьи, анализом колыбельной как жанра, с ее достоинствами и недостатками, — к числу последних можно отнести тот факт, что в мире создано очень мало колыбельных для оркестра: колыбельная по определению принадлежит к камерной музыке. Насколько мне известно, в мире не существует колыбельных для электронных инструментов или для препарированного фортепиано [77] Препарированное (или подготовленное) фортепиано — инструмент, звук которого создается с помощью различных предметов, положенных на струны или между струн или же на молоточки. , но это еще нужно проверить. А вот могу ли я вспомнить какую-нибудь современную колыбельную? Пламенный эстонец Арво Пярт сочинил колыбельные — колыбельные для хора и струнного оркестра, способные усыпить целый монастырь; я писал об этом в моем убийственном разборе его пьесы для оркестра «Восток и Запад»: слушая ее, легко вообразить монастырские дортуары, где юные монахи перед сном поют хором, под управлением бородатых попов. И однако, следует признать, что в музыке Пярта [78] Арво Пярт (р. 1935) — один из крупнейших ныне живущих композиторов, работает в жанре минималистской музыки, член Американской академии искусств и литературы, кавалер ордена Почетного легиона; живет в основном в Берлине. есть нечто успокаивающее, нечто от духовного стремления западных масс к простой музыке, неприхотливой, как колокольный звон, музыке того Востока, в которой ничто не нарушает связь человека с Небесами, Востока, сблизившегося с Западом через христианское credo [79] Кредо (лат.) — начало молитвы «Символ веры»: «Верую во единаго Бога Отца, Вседержителя, Творца небу и земли, видимым же всем и невидимым». , через духовную опору, столь необходимую в эпоху, когда человек покинут Богом и Провидением, — вот она, самая подходящая колыбельная для человека, который лежит в темноте, здесь и сейчас, чувствуя страх, только страх, один только страх перед больницей и болезнью; я пытаюсь закрыть глаза, но мне боязно остаться наедине со своим телом, с ударами своего сердца, которые кажутся слишком прерывистыми, с болью, которая, стоит лишь о ней подумать, усиливается в каждой клеточке моей плоти. Сон должен напасть неожиданно, исподтишка, сзади — как палач, что душит или обезглавливает вас, как внезапно атаковавший враг; я мог бы просто принять снотворное, вместо того чтобы корчиться, словно раздавленный пес, подыхая от страха под своими пропотевшими одеялами, которые отшвыриваю прочь, слишком жарко мне под ними… но вернемся к Саре и к воспоминанию — поскольку они неотделимы друг от друга: она тоже застигнута болезнью, конечно не той, что я, но все-таки болезнью. Эта история с Сараваком подтверждает некоторые мои опасения: уж не заплутала ли она, целиком и полностью, безвозвратно, на своем Востоке, как все те персонажи, чью историю так тщательно изучала?