Елена Доброва - Фамильные ценности и другие рассказы

– Конечно, примерьте. Успеете.

Милена с замирающим сердцем надела костюм и вышла к продавщицам.

– Ну, как?

– Да, ваш! Сидит бесподобно! Не зря он вас ждал! Пробиваю?

Милена держала заветный пакет в руке и все никак не могла уйти.

– Огромное спасибо! Вы даже не представляете…Я вам так благодарна! Это просто невероятно! Спасибо вам большое!

– Ну, видите, как хорошо! Значит, судьба! Носите с удовольствием!

– Приходите еще!

– Обязательно! Спасибо! Всего доброго!

Милена растроганно распрощалась с добрыми продавщицами.

– Ну, надо же, совсем с ума посходили! – сказала та, что помоложе, когда Милена ушла. – Ты бы могла две зарплаты выкинуть на костюм?

– Сейчас!

– Да ладно вам, девочки, – сказала кассирша. – Я эту давно знаю, у нее вещей больше, чем у нас в магазине. А к нам только такие и ходят.

– Сколько же они зарабатывают?

– А шут их знает. Пусть зарабатывают. И хоть весь товар у нас скупают. Давайте закрываться.

Милена вдохновенно шагала по улице. Время от времени она с замиранием сердца заглядывала в заветный пакет. Нет, не сон! Вот он, здесь, такой нужный, такой прекрасный! Такой выстраданный! «Обретение на грани потери» – вдруг вспомнила Милена! Да, мудрый Арнольд! Мудрый Витольд! Арнольдович Сельдин!

Ее внутренний голос помалкивал, посмеивался и был откровенно доволен, считая, что все сделано правильно, вовремя и, конечно, благодаря ему.

Она уже представляла, как будет выглядеть ее новый пост. Чудеса бывают! Счастье есть! Милена как будто наяву увидела оживленный поток откликов и пересекающихся комментариев. Кто-то пошутит, кто-то посмеется. Большинство, конечно, поздравит ее с возвращением к жизни. И обязательно найдется тот, кто выдаст тривиально-язвительное «как мало тебе нужно для счастья». А тебе сколько нужно, завистник несчастный (или завистница)? Много? Или тебе для самого полного счастья не хватает именно такого же пустячка – платьица нового? А если ты уже имеешь все, что хотелось тебе, то почему ты так кислотно-щелочно реагируешь на самую пустяковую чужую радость?

«Да, – сказала себе Милена, которой этот воображаемый спор помог обрести некую ясность. – Да, да, да!»

Она шла – на плече сумка, в руке пакет, и носки ее туфель словно легонько подталкивали и раскатывали перед ней тугой свиток ковровой дорожки, от которой медленно отматывался сегодняшний воскресный вечер. А в блестящих витринах, как в зеркалах, то сжимаясь, то растягиваясь, подчиняясь каким-то особым законам преломления, заговорщицки отражалась вся мудрость мира.