Елена Доброва - Фамильные ценности и другие рассказы

Таким образом, поминки по Бетти сплотили семью, и теперь оставалась одна общая забота – Борино одиночество. Кто-то звал Борю переехать к ним, кто-то обещал ежедневное посещение с привозом продуктов. Среди прочих предложений – поездка в санаторий в Крым, на дачу под Москвой, в Болгарию на море, кардиологическое обследование в Германии или Израиле. Я тоже считала, что кардиологическое обследование Боре необходимо.

В конце концов, Боря действительно согласился подлечиться и отдохнуть, но, горячо поблагодарив родственников, решительно отказался от опеки, сказав, что справится сам. Родственники еще какое-то время настаивали, но потом отступили, с увереньями, что «они всегда, в любую минуту готовы… звони, если что».

Вскоре мы убедились, что Боря не впал в депрессию, не «ушел в себя», не погрузился с головой в прошлое, продолжает работать. Первое время мы довольно часто звонили ему, даже заезжали, предварительно позвонив «Боречка, я тут неподалеку от тебя. Можно я забегу на пять минут?», потом стали только звонить – кто чаще, кто реже. Я звонила раза два – три в неделю, иногда не заставала его дома и начинала волноваться. Тогда я названивала каждые десять – пятнадцать минут, пока у меня не раздавался долгожданный звонок, и в трубке звучало: «У меня есть хороший психиатр. Дать телефон?» – «Боренька, какое счастье, что ты нашелся! А я уж не знаю что думать!» – «Думать надо, что меня нет дома, раз я не отвечаю». – «А вдруг тебе плохо стало?» – «Так что ты звонишь? Взяла бы да приехала!» – «А вдруг тебя нет дома?» «Логично! Слушай, на самом деле, Милуша, спасибо, что ты звонишь. И извини, что заставил тебя трепыхаться. Но понимаешь… я могу ведь иногда задерживаться на работе или зайти куда-нибудь. В этом случае меня не будет дома. Понимаешь?» – «Понимаю. Но все равно буду волноваться». – «Ладно, тогда так: запиши мой мобильный. Только не давай его никому. Это мой личный номер. Его ни один пациент не знает». – «Не волнуйся, никому его не дам. И сама буду звонить только в крайнем случае». – «Договорились!»

Незаметно прокрутилось время – год с лишним. Однажды у меня раздался звонок от Лизы Беркут.

– Милка, ты сидишь или стоишь? Я тебе кое-что хочу рассказать.

– Лиза! Что случилось?

– Ты представляешь, Вадим встретил Борю с женщиной!

– С какой женщиной?

– Не знаю. Но Вадим сказал, что вполне симпатичная, моложавая.

– Ну и что? Может это коллега, врач из клиники. Куда они шли?

– По улице шли и разговаривали.

– И что здесь такого?

– Вообще-то ничего, конечно, но интересно.

– Слушай, Лиз, ну что, по-твоему, Боря уже не может идти рядом с женщиной? Может это какая-нибудь пациентка или просто знакомая.

– Может и так, конечно. Но Вадим сказал, что похоже было на очень хорошую знакомую

– Да? А в чем это выражалось?

– Мил, я там не была. Если б я сама видела, я бы тебе ответила.

– Хорошо, а Боря что?

– Боря не видел Вадима. А Вадик постеснялся его окликнуть.

– Ну, что можно сказать…Человеку трудно одному. Если это так, то мы рано или поздно обо всем узнаем.

– Мне так интересно, кто она такая, откуда взялась.

– Да, мне тоже интересно. Ты кому-нибудь еще звонила?

– Нет, тебе первой.

– Ладно, Лиз, давай пока не будем судачить. Подождем.

Ждать пришлось не слишком долго. Лизина версия оказалась правильной. На одну из ближайших семейных сходок – чей-то день рождения – Боря явился с женщиной. Она была совершенно не похожа на Бетти, чуть выше Бори, полноватая в меру, довольно миловидная, сероглазая. Видно было, что ей неуютно, но она старалась держаться естественно. На самом деле, чувствовать себя неуютно в такой ситуации – как раз вполне естественно, а попытки разыгрывать непринужденность выглядели бы фальшиво. Я поймала себя на мысли, что не испытываю к ней неприязни. Мне даже захотелось ее поддержать, хотя бы ради Бори. Семейство пока еще не оправилось от неловкости и находилось в напряженном ожидании какой-то разрядки. Боря решил, что пора это сделать.

– Дорогие родственники, я хочу вам представить мою подругу, ее зовут Суламифь.

Возникла пауза. Родственники молчали, словно им было недостаточно этой информации. На самом деле они просто не знали, что сказать. Пауза становилась суровой.

– Послушайте, ну что вы застыли. Отомрите. Я пришел на день рождения к своему любимому восьмиюродному племянчатому внуку, или кто ты мне, Сень? И, между прочим, принес неплохой подарок. Вот. Если тебе неинтересно, что там, то пусть твоя жена распотрошит этот сверточек. Сима, ты где? Здравствуй, дорогая! С именинником тебя! А это Суламифь, моя подруга. Прошу если не любить, то жаловать!