Игорь Кузнецов - Дембельский блокнот или Фрагменты почётной службы

Утром марш-бросок до ферганской взлетно-посадочной полосы. Получили свои парашюты и стоим, ждем. Согнулись буквой «Зю» и стоим. Час стоим, два стоим, садиться нельзя — сыро кругом. Ждем своей очереди. Самолет забрал очередную партию и взлетел. Видим как он открыл рампу и вдалеке вниз посыпались маленькие фигурки, потом открылись белые купола. Все! Сейчас АН-12 закроет рампу и настанет наша очередь. Нет! Самолет с открытой задней частью в очередной раз пролетел над взлеткой. Вот еще раз и еще. Кружит над нами. Оказалось, что боец бежавший последним, вдруг запнулся, упал и вцепился в край рампы! Как это возможно? Я не понимаю! Край рампы же плавно закруглен и наклонена она немного вниз. Однако боец уцепился в край мертвой хваткой, а подойти к нему никто не решался. Почему-то эта довольно широкая полоса металла, становится довольно узкой, когда слева, справа и впереди бездна, а лишнего парашюта на борту не оказалось. Вот и кружились, думали, что сам свалится, но потом вроде бы приподняли рампу и сдернули бедолагу. Его потом из ВДВ списали.

Вот и подошла наша очередь. Выстроились в колонну по два и зашли в самолет. Расселись вдоль бортов и взлетели. Выпускающие прицепили карабины линей вытяжных парашютов к тросу над головой, и мы стали ждать сигнала. Сирена и желтая лампа возле кабины пилотов. Встали, выстроились друг за другом. Рампа поползла вниз, открывая провал и пустоту.

— Пошел!!!

Бегу, почти уткнувшись головой в Борькину спину. Вижу слева и справа провал, и впереди мелькают сапоги. Вот и я кувыркнулся вперед. Легкий рывок — вышел вытяжной парашют. Считаю: — 531, 532, 533…. Дергаю кольцо. Тряхнуло, и я повис под куполом. Тишина. Огляделся, вроде бы никого не задеваю. Выдернул шпильку из барометра — прибора для принудительного раскрытия запасного парашюта на высоте двести метров. Не нужно мне такого счастья. Земля приближается, глинистая, но почти сухая. Становится видно направление движения. Разворачиваюсь так, чтобы земля неслась прямо на меня. Прижимаю колени и ступни друг к другу. Немного сгибаю ноги. Движение резко ускорилось. Удар. Падаю на бок и тяну нижние стропы на себя. Купол опадает. Все! Собираю парашют в брезентовую сумку и иду к точке сбора.

Наши все прыгнули хорошо, а в пехоте ЧП — два бойца сошлись на высоте триста метров. Оба купола погасли и пацаны упали….

Утром на плацу строевой смотр. Одеты все по-боевому, с РДшками и автоматами. Если я и надеялся, что до полигона мы как-нибудь поедем, то я ошибся. Побежали, побежали….

Ну, вот, можно сказать, добрались. Добежали, дохромали и доползли. Вокруг запустение и сырость. Одноэтажные деревянные казармы выглядят как старые бараки. Некоторые окна скалятся осколками стекол. Это и есть теперь наш дом на ближайшие два — три месяца. Первым делом нам опять предстоит переводить эти строения в категорию «жилое помещение». Жаль, что отопления нет, и не предвидится, а уже зима. Осколки разбитых окон сразу же пошли на скребки, правда, они очень быстро затупились и я отпросился в поиск, на свободную охоту….

В ближайших казармах шла такая же суета, как и у нас. Там ловить нечего. Расширяю спираль поиска и вижу невдалеке два новых здания. Видно, что в них никто не жил и недавно их активно достраивали. Окна кое-где уже застеклены, а размеры стекол ведь стандартные. Можно попытаться отремонтировать рамы в нашей казарме. Это, скорее всего, готовят офицерское общежитие. Поэтому действую очень аккуратно, а то товарищи офицеры за свой комфорт начнут переживать и устроят мне мстю. Осторожно вытаскиваю из двери забитый гвоздь, разблокирую двери и вхожу внутрь. Какие-то доски, щепки, известь, куски обоев, а стекол нет. Нет битых стекол, целые кое, где попадаются. Поэтому беру несколько листов, которые вроде бы подходят по размеру, и ходу оттуда.

Стекла подошли не все, как раз на скребки осталось. Все! Немножко отдохнул пока ходил, и снова к станку. Наши поскребушки не отменяют всего запланированного. Мы сильно мерзнем и много бегаем, ползаем и окапываемся. Постоянная сырость не дает согреться. Хорошо, что ночью разрешили поверх одеяла накрываться еще и шинелями, но здоровье у всех пошатнулось. Может, совпало так, но скорее всего среда нашего обитания и недостаточные меры в личной гигиене, способствовала одновременной вспышке и дизентерии и гепатита. Мы в очередной раз скребли пол в казарме, срезали черные следы от сапог на полу. Запоминали, что нельзя бездумно бегать по казарме в натертых ваксой сапогах.