Александр Семёнов - Опус номер девять ля мажор. Часть 2. Жизнь как музыка и танец

– Привет! – сказала Ксения, разуваясь.

– Привет, – отозвалась Даша. – Ну, ты и выросла, молодец! Надолго к нам?

Ксения, улыбаясь, пожала плечами:

– Не знаю… Пока только в гости. Так захотела всех увидеть!

– Я тоже очень рада тебя видеть.

Ксения села на табурет – боком к столу, заставленному чашками, пачками печенья, коробками сока. Локтем отодвинула от края высокий чайник – а то, гляди, упадёт…

Даша закрыла пузырёк с лаком и, потянувшись, убрала в тумбочку. Самая смышлёная из девочек забралась к ней на кровать, запустила гребень в пышные Дашины волосы и победно глядела на остальных: теперь она при деле, её не попросят выйти. Другая, глазастая и смуглая, зашла с фронта, держа наготове помаду, но Даша закачала головой:

– Нет, Руслана, не надо… Лучше дай мне пилку, вон она лежит.

Смуглая Руслана метнулась к тумбочке, вместе с ней – рыжая кудрявая девчушка. Они ухватились за пилку с двух концов, смахнули на пол фотоальбом и, поднимая, едва не растерзали его.

– …Ой, Даша, где это ты? – воскликнула Руслана, показав страницу.

– Во Франции. Видишь: Версальский дворец.

– Здорово! А это кто с тобой? Жених?

– Это папа.

– Какой молодой!

– И красивый, – добавила рыженькая. – Похож на этого, как его?… артиста…

– На Сидихина?

– Точно! Обожаю Сидихина.

Катя, смышлёная подружка за Дашиной спиной, лишилась покоя: и хочется взглянуть на снимки, и страшно потерять насиженное место. Даша всё сильнее морщилась при каждом резком движении гребня.

– Стоп! Дальше не смотреть! – велела она девчонкам.

– Не смотреть! Что, не слышали?! – повторила Катя из-за её плеча.

– Почему? Ты там не одетая? – спросила рыженькая.

– Нет. Просто не хочу.

– Мы осторожно, – пообещала Руслана.

– …Эй, сколько можно шуметь, куклы? – буркнула Маша Третьякова, повернулась на бок и открыла глаза. – Спать не даёте… Ксеня, здорово!..

– Привет.

– Хватит спать, соня! – ещё громче загалдели куклы. – Ещё ужин будет!

– А что, ужина не было, да?

– А что, был?!

Ксения улыбалась, глядя на этот бедлам. Чувство было такое, будто растянулась на столе, и массажист поколачивает ладонями, поднимаясь к плечам: первые минуты бодрит, но ещё немного – и разомлеешь, лениво закроешь глаза… Но тут в коридоре прошелестели быстрые шаги, и Виктория Кирсанова, не утруждая себя стуком, распахнула дверь, сморщила нос, оглядела комнату и в тот же миг бросилась Ксении на шею:

– Фантастика! Ксюха, неужели это ты?! Ну, даёшь!

А ты мне недавно приснилась!

– И что я делала в твоём сне?

– Побеждала меня на конкурсе. Чего ещё от тебя можно ждать!

– Это вряд ли, ты уже далеко упрыгала…

Вика, на полгода младше Ксении, была её главным противником с первых шагов на паркете. Они вместе проходили все ступени танцевальной пирамиды, поднимаясь в возрасте и мастерстве. Гибкая, хлёсткая в движениях, с красиво выступающими мускулами на тонких руках, ногах и спине, Ксения считалась более способной и, по тренерским подслушанным словам, «фактурной»; невысокая крепенькая Вика была старательной трудягой. С детского «E» класса, выходя на паркет в стайке малышей с одинаковыми испуганными глазами, они обращали на себя внимание зала и судей. Потом были школьные годы и более жёсткое соперничество в «D» классе – они прошли его и победно двинулись вперёд. Дальше Вика притормозила, и «B» класс Ксения получила на три месяца раньше. Виктория не завидовала, не ревновала – только стала работать вдвое упорнее и догнала её… А потом случилось то, что случилось.

Раньше девочки общались вне паркета, перезванивались, ходили в гости на дни рождения друг к дружке и к ребятам из клуба. Они легко перенимали привычки: то Вика притащит откуда-то словечко «ж-жесть!» для выражения сильных эмоций, а через пару дней Ксения заметит, что и партнёрша в слишком открытом платье – это жесть, и низко летящий над городом самолёт – снова жесть; и тем же вечером подглядит у Вики свою манеру на разминке подёргивать себя из-за спины за мочку уха… И в газетных гороскопах Ксения первым делом проглядывала статьи «Весы» и «Овен» – а, всё-таки, не могла сказать, что они с Викой дружили. Мешал азарт, не дававший расслабиться, с ним любая тренировка превращалась в маленькое сражение – за взгляд тренера, за подсказку, за внимание ребят. Летом Ксения поняла, что этого не хватало ей весь минувший год. Наверное, и Вике тоже не хватало? Она ведь не умеет притворяться.

– Так, выйдите отсюда! – приказала Виктория «куклам» – так однажды назвала младших девочек Алина Александровна, и слово прижилось.