Елена Блонди - Ателье [СИ]

Обратно возвращались усталые, таща набитые сумки. Иногда, горячо споря, останавливались посреди людной улицы и, вытаскивая купленные отрезы, прикладывали к себе, рассматривая при дневном свете.

Сегодняшняя экспедиция была прервана в самом разгаре, когда Галка, обернутая лиловым шелком с разводами и художественно прорванными дырами, стояла в отделе «Тряпошного рая» — самого большого и дорогого магазина тканей в столице.

Выкопав из-под шелка телефон, Галка приложила его к уху и, морщась, послушала. Повернулась к Даше.

— Ты еще пуговиц купи, по списку. Может, еще интересное попадется, вот тебе на интересное, — отсчитала купюры, — а я поеду, там Тина и Таня ждут. Что за бабы, говорила же им — к пяти!

Через час Даша, разгружая на большой стол пакеты, слушала, как, горя глазами, Тина и Таня придумывают себе обновки.

— Вот! — кричала рыжая и краснощекая Тина, выставляла вперед гренадерскую ногу и проводила по ней крупной мужской рукой:

— Тут узко, а тут пошире. И внизу… — замолчала, мучительно подбирая слово, и посмотрела на Галку вопросительно, — это внизу, как его, гольфэ?

Рука заплясала вокруг коленей, чертя в воздухе нечто. Даша тоже вопросительно посмотрела на Галку.

— Годэ, — без эмоций сказала та, — клинья называются годэ.

— Точно! Галочка, сделаешь? Мне к послезавтраму надо. Очень надо!

Все посмотрели на Галку. Алена, держа на отлете фыркающий тяжелый утюг, Настя, сложив руки в карман передника, из которого торчали огромные ножницы, Миша, не расстающийся с черными брюками (он все-таки отрезал лишнее дважды и, пережив освежающий скандал с клиенткой, шил их второй раз, из самостоятельно купленного куска ткани). Не смотрела Любаня — она, выкроив для пальто три левых рукава, заочно уволилась.

А Галка посмотрела на Дашу.

— У тебя много?

Даша оглядела свое хозяйство, прикидывая.

— Юбка, комбинезон укоротить, рукава на платье. Карманы на шубке.

— Ладно. Все отложишь, Наська раскроит, начнешь сегодня. Пока — юбку делай.

Даша кивнула. Работа прибывала и прибывала. Она припомнила давно уже прочитанное в чьих-то мемуарах, как русские княжны-эмигрантки, обшивая парижских модниц, прятались в шкаф, чтоб их не нашли заказчицы. Все умели, брали недорого, а были всегда виноваты, не поспевая в срок из-за востребованности. Так-то.

— Гальчик! — это вступила черноволосая Таня, такая же большая и жилистая, замахала своими огромными руками, — а я? А мне?

— Рассказывай.

— Ой, я не знаю. Вот у меня шелк, китайский, смотри, на нем слоны. Вот бы костюмчик. С брючками. Но будет ведь, как пижама? Да? Да? — раскинула по столу лимонный блестящий шелк, по которому и правда, куда-то шли слоны караванами. Даша фыркнула про себя, увидев напророченную пижаму.

— Ну, почему сразу пижама… — рассеянно отозвалась Галка. Положила руку на ткань, подвигала, свернула и скомкала складки, драпируя, приподняла, снова расправила, — вот если тут сильно собрать и тогда… — она огляделась, остановила взгляд на Таниной сумке, — а это что там?

— Это кусочек такой, на кофточку, наверное, — та с готовностью вытащила лоскут черного переливчатого атласа.

— Кофточка? Давай сюда. Будет топ, выше пупка. И шальвары. А позади имитация юбки со складкой и в ней, внутри — черный клин.

— Ах… — Таня сложила на мощной груди руки, с восторгом глядя на Галку. Та скромно удалилась в примерочную. Таня и Тина, отпихивая друг друга, заторопились следом.

В мастерской наступила рабочая тишина. Щелкали ножницы, взвывала машинка, шипел утюг, гнусаво мурлыкал Миша. Даша прислушалась — бедный Миша. Люба-люба, аморе-амор! Интересно, увольняясь, Любаня оставила ему свой телефон? И что, маленький и тощий, будет делать с такой громадной, юной, сдобно выпеченной толстухой выше его на голову?

— А мы на новой диете, помогает, знаешь, как! — фанерные стенки примерочной создавали для тех, кто внутри, иллюзию отгороженности. Алена отставила утюг и подмигнула Даше. Показала на уши, мол, не пропусти.

— Там ананасовые капли, для пищеварения. И еще морозник.

— Н-да? Я слышала морозник вредный очень.

— Галя! Если с мочегонным, то ничего, в самый раз! Надо только по времени пить, строго-престрого. Ой, я щас расскажу чего! — от голоса Татьяны фанерные стеночки дребезжали, — помнишь, летом Тинка была на диете и ее скорая забрала, помнишь? Ну, это когда фиолетовая рубашка и шорты кожаные.

— С косыми карманами? Помню, да.

— Вот! Нам тогда привезли таблетки специальные, с морозником. Сильные — ужас! Но главное, от них срачка нападала, прям внезапно!