Кейси Уэст - Слушай своё сердце

Прокашлявшись, я поняла, что кто-то опирается на сиденье и тянет руку, чтобы помочь мне.

– Прости, – сказал Фрэнк.

– За что? – закашлялась я. – Это же игра, верно?

– Я не хотел тебе навредить.

– Знаю.

Я направилась к лестнице, чтобы выбраться из бочки. И тут услышала, как кто-то нажал кнопку на сиденье. Фрэнк в одежде рухнул в бочку. Я изо всех сил старалась не засмеяться и еще до того, как услышала ее смех, поняла, что это дело рук Аланы.

Фрэнк вынырнул, выплевывая воду.

– Алана, у меня в кармане телефон! – Он, видимо, тоже все понял.

– Упс, – сказала она.

Очередь посчитала, что не видела ничего более веселого. Раздались шуточки и смех. Фрэнк брызнул водой в Алану. Сначала мне показалось, что он злится, но я брызнула в его сторону, он улыбнулся и окатил водой меня. Затем быстро вылез из бочки и побежал за Аланой. Поймал ее и заключил в мокрые объятия, а Алана завизжала.

Я не знала, закончилось ли мое время в «Веселой бочке», но голова болела так сильно, что я выбралась наружу. Диего приготовил для меня полотенце. Я подошла к нему, и он накинул его мне на плечи.

– Ты в порядке? – спросил он. – У тебя какая-то дурная привычка биться головой о металлические предметы.

– Такое ощущение, что только когда ты рядом.

Он усмехнулся:

– Больно?

– Возможно.

– Тебе нужна моя магия, да?

Я понимала, что он шутит, но все равно подалась вперед, и он нарисовал на моей макушке букву «V».

– Так-то лучше, – сказала я и отступила, стараясь не покраснеть. – Кстати, я как-то попробовала это сделать на Коре, и все получилось.

– Серьезно? – спросил он, будто его это удивило.

– Да, эта традиция твоей мамы кажется мне милой.

– Она была бы рада это услышать.

Что я делала? С ним было так легко. Слишком легко. Я снова отступила.

– Кейт! – прокричала Алана. – Спаси меня!

Фрэнк все еще обнимал ее, тряся мокрыми волосами. Она оттолкнула его и, подбежав к Диего, спряталась за его спину, вцепившись в футболку. Я отвела взгляд.

– Тебя спас человек, который единственный не заслужил, чтобы его купали, – отметил Фрэнк.

– Мне надо переодеться до звонка, – сказала я.

Я пошла в раздевалку, а ребята последовали за мной. Алана подхватила Диего под руку. То ли ей требовалась защита, то ли она просто хотела быть к нему поближе – я не могла понять.

Фрэнк шел по другую сторону от Аланы. Я встретилась с ним взглядом. Прочистила горло, затем еще раз.

– Да выкладывай уже, – сказала Алана.

– Извини, – сказала я.

– Что? – спросил Фрэнк. – Это ты мне?

– Да. Прости за то, что выставила все так, будто тебе в прошлую пятницу было плевать, попадемся ли мы.

– А, точно. – И добавил через несколько шагов: – Очень сложно поменять привычку и не говорить друг другу гадости.

Я посмеялась:

– Так и есть.

– Я рад, что мы пытаемся.

– Я тоже.

И я была абсолютно искренна.

На парковке после уроков Алана передала мне пакет со стикерами.

– Ты уверена, что Диего сегодня работает в обучающем центре? – спросила она.

– Да.

– Хорошо, после практического занятия мы с Фрэнком подъедем туда. Он же тебя не увидит?

– Нет, сотрудники вроде паркуются за зданием, чтобы у главного входа оставались места для клиентов.

Она кивнула.

– Каким цветом я выкладываю слова? – спросила я, положив пакет в машину.

– Синие для слова «фестиваль» и знака вопроса. Оранжевые – чтобы заклеить оставшуюся часть машины.

– Это будет круто, – сказала я.

– Давай надеяться на отсутствие ветра, – улыбнулась мне Алана.

– Знаешь, думаю, он так удивится, что не сможет отказаться.

Час спустя мы с Аланой и Фрэнком встретились за обучающим центром, где я все еще обклеивала машину Диего. Алана достала из стоявшего у моих ног пакета упаковку стикеров и кинула ее Фрэнку:

– Начинай, детка.

Мы втроем приступили к работе.

– Клейкие листочки всегда напоминают мне Гавайи, – сказала Алана через несколько минут.

– Там их очень много? – уточнил Фрэнк.

– Нет, но местные на открытых рынках продают всякие безделушки и украшения, – объяснила Алана. – В основном туристам. Моя мама обычно помогала им с подготовкой. И одна женщина так любила клейкие листочки, что использовала их для обозначения цены. Как-то раз мне было скучно, и я поменяла все ценники. С тех пор, завидев меня, эта женщина прогоняла меня и бормотала что-то на ломаном английском.

– Так ты всегда была баловницей, – сказал Фрэнк.