Алекс Бранд - Выбор [СИ]

Боже… Они разыгрывают клайдову сказку о несчастной королеве… Пистолет направлен на Клайда. А кого он должен изображать? Мне тут, видимо, роли нет, тихо отхожу в сторону. Мне стало интересно, что будет дальше. Клайд побледнел, мне тоже стало не по себе, ведь это… Но муж тут же взял себя в руки и очень нехорошо усмехнулся. Пистолет в руке Сэма дрогнул и чуть опустился, усмешка Клайда стала шире.

— Тебе придется убить меня, Сэмюэл Грифитс, рыцарь королевы. Или умереть самому. Готов? На что ты готов для спасения Джейн?

Мы все ждём. Клайд продолжает.

— Сейчас сюда ворвётся охрана и ты умрешь, Джейн казнят, отрубят голову. Что ты выбираешь?

Пистолет твердо лег в ладошку Сэма и темный зрачок ствола уставился Клайду в голову. Сын ничего не ответил, молча спустил курок. Эвелин завороженно смотрела на эту сцену. Я тоже.

Клайд одобрительно кивнул, положил руку ему на плечо и тихо сказал.

— Спасаешь — иди до конца, сын. Надо убить? Убей. Молча. Забирай свою королеву.

Он вздохнул, провел ладонью по лицу и посмотрел на меня. В его глазах мелькнула растерянная настороженность, как будто Клайд пытается проникнуть в мои мысли. Что я думаю… Что поняла… Что чувствую… Хочу его обнять и прижать голову к груди, прошептать, что все знаю, что я давно уже все поняла, поняла его страх… Как он боялся, что я спрошу… Всегда боялся, что задам простой, такой простой вопрос… Ответ на который он дать не мог, не открыв всей правды.

Осторожно забрала у Клайда стакан, накрыла его руку ладонью, ласково погладила.

— Милый мой и такой глупый муж…

Он вскинул на меня глаза и тут же отвел, словно испугался чего-то.

— Пора тебе узнать, что я давно все поняла, что ты знаешь меня очень давно, что ты…

Я ведь уже давно жду момента, чтобы поговорить, но все равно он наступил неожиданно и слова теряются. Осторожно оглянулась по сторонам, как будто опасаюсь, что тут кто-то есть, кто слышит каждое наше слово. Клайд молчит. И я решаюсь, с этим надо покончить.

— Ведь ты прочитал обо мне когда-то, там, у себя. Не молчи, не бойся… Скажи мне…

Он кивнул и тихо произнес.

— Да. Я был ещё ребенком, Берт, когда прочёл твою историю.

Он посмотрел мне в глаза и твердо сказал.

— В ней ты утонула на озере Большая Выпь, Клайд убил тебя.

Я знала. И все равно, даже сейчас, спустя годы — сердце сжалось глухой болью. Он убил меня… Там… Тогда…

— Все было, как рассказала Сондра? Там, в лодке, на озере… Она все это видела…

Не отводи глаза, не надо. Видишь, я спокойна… А что закусила губу, сжала пальцы… Это пройдет, не тревожься, любимый. Не молчи…

— Да. Так все и произошло. А он…

Клайд не хочет об этом говорить, не хочет вспоминать. Я тоже не хочу. Но… Мы это сделаем. Так нужно. Клайд не может, не хочет говорить… Я помогу… Я спрошу сама и он ответит.

— Что было с ним потом? Сондра не видела, Старик ей не показал. Скажи же… Что?

Глаза в глаза, мы оба не отводим взгляд. Где-то в глубине плеснулся страх — а если… Если сейчас… Нет. Взор Клайда так же тверд и знакомо похолодел.

— После озера он отправился к Сондре.

А она, невидимая, стояла на берегу и долго, очень долго смотрела на удаляющуюся фигуру…

— Его разоблачили и взяли, очень быстро.

Я невольно улыбнулась…

— Неужели Мейсон?

Ответная усмешка…

— О, да… А дальше…

Молча жду, ничего не говорю… Не нужно.

— То, что было дальше, мы с тобой видели. Очень похоже… Его осудили, признали виновным. Приговорили к смертной казни…

Клайд остановился. Положила ладонь на его руку… Нам обоим нужно сейчас это прикосновение, теплое, ласковое.

— Он был казнен спустя год на электрическом стуле, в тюрьме Оберна.

Я снова услышала холодный голос. В тот вечер… Клайд все знал.

— Ждать ещё год. Будут поданы апелляции, семья нажмёт на все рычаги. И даже если у них ничего не выйдет — как это все будет чинно, благородно, жалостно. Последний обед… Предупредительные тюремщики… Напутствие сострадательного священника… Отпущение грехов… Отпущение, Гилберт! Прощальные слова сокамерников… Сочувствие! Жалость! Ободрение! Вот что будет его окружать в последние минуты. И он спокойно уйдет…

Клайд все это знал. Так ли все произошло? Спросить?

— Он… Клайд… Как думаешь, он раскаялся? Перед смертью… Бог простил его?

Клайд усмехнулся уголком рта, пожал плечами.

— Никто этого не знает, Берт. Он сомневался до самого конца. Он… — муж снова пожал плечами, вздохнул, — я не знаю. Может, в самые последние мгновения он понял… Позвал… Может, его услышали, ответили…