Алекс Бранд - Выбор [СИ]

Я положил кий и сделал глоток виски. Негромко спросил.

— Вы увидели достаточно, Джон?

Он задумчиво посмотрел на стол, помедлил, и тоже положил свой кий, так и не принявший участие в игре.

— Я увидел достаточно, чтобы понять, что ошибся, оценивая вас.

Вопросительно поднял бровь, вот как?

— Вы достойны куда большего, чем я предполагал до этой встречи.

Да. Только что я увидел это «куда большее»… Снова взял в руки кий.

— Вы действительно ошиблись…

Следующий удар я нанес почти не глядя, подставив шар напротив все той же центральной лузы, повторив позицию после первого и единственного хода Джона. Негромкий мягкий стук — я поставил кий обратно в стойку и улыбнулся, вытирая руки от меловой крошки.

— Меня ждут, мистер Вайнант. Понимаете? У меня есть жена, ребенок, дом. И это — единственное, что по-настоящему важно. Вы понимаете?

Он не успел ответить. Возможно, он собирался меня убеждать, соблазнять перспективой, может, даже, угрожать…

— Я тебя понимаю, сынок.

На мое плечо легла сильная ладонь Калеба, он встал рядом со мной, усмехнулся, посмотрев на удивленного этим вмешательством брата.

— Я тебе говорил, Джонни-бой, он откажется, — старший Вайнант слегка толкнул меня кулаком в плечо, подмигнул, — если бы ты согласился, не уверен, что сохранил бы мое уважение.

Я вышел из здания клуба один, они остались внутри. Глубоко вдохнул прохладный ночной воздух, посмотрел на высыпавшие яркие звёзды. Пора домой, там ждёт Роберта, там наша малютка Эвелин… Так хочу обнять их, поцеловать дочь в прохладный лобик, а она распахнёт свои ярко-голубые глаза и улыбнется… Совсем как Берта… Домой.

— Отказался?

Гил в своей излюбленной манере неслышно возник за спиной, я обернулся. На его лице улыбка, большим пальцем он показал назад, на молчаливое здание.

— Папаша Калеб был в этом уверен, и заранее предупредил брата, но тот все равно решил попытаться. Знай, Клайд, если бы ты согласился…

Я рассмеялся и закончил за него.

— То не сохранил бы твоё уважение. Вы что, сговорились? Кстати…

— Что?

— Почему? Что такого, по-твоему, неуважаемого, в работе на Джона Вайнанта? Я отказался потому, что…

— Я знаю, почему, не объясняй. Просто… Клайд, ты… Калеб тоже кое о чем догадался, имей в виду. Нет, он не будет ничего выяснять, не будет ни о чем спрашивать. Просто я и он поняли — после всего, что было, что мы все прошли — соблазнять тебя службой, работой на кого-то — не стоит.

— Но я, вообще-то, работаю на тебя…

— Это другое! Мы — семья. Мы с тобой братья, в конце концов. И у тебя жена с ребенком. Не сравнивай это со службой цепного пса, пусть даже ошейник будет золотой и поводок будет держать лично президент США. Понял?

Да, Гил, я понял. В той картине, что увидел, ты — отказался. А я — согласился. Никогда не расскажу никому об этом будущем, ни ему, ни Роберте. Мы оба тихо рассмеялись, подходя к автомобилю.

— Отвезу тебя домой и отдыхать, — Гил поморщился и положил ладонь справа на грудь, осторожно вдохнул, — Нет, я сказал — сам поведу, садись.

— Ещё болит?

— Немного. Так что, братец, с политикой, видимо, покончено, и пора за работу, отец на тебя рассчитывает.

Автомобиль сорвался с места.

Фабрика… Я ничего не смыслил в управлении, но понадобился дяде вовсе не для этого. И без меня было, кому заниматься там реальными делами. Всем должно быть ясно — «Грифитс и Ко» стоит незыблемо, семья крепка, все поддерживают друг друга. А потому — Гилберта заменит племянник, конечно, на необходимое для выздоровления сына время, не более. На время… Успело пройти совсем немного времени, Гилберт уже пришел в себя.

Этот звонок прозвенел под утро, быстро вскочил, покосившись на Роберту и дверь комнаты Эвелин, так громко… Она заворочалась и с трудом открыла припухшие глаза, заснули только недавно — дочь температурит и сильно кашляет.

— Клайд, кто это?

Сам хочу узнать, звонки под утро не бывают просто так.

— Слушаю.

— Приезжай, немедленно.

Гилберт. И его голос безжизненен. Уже подъезжая к дому, увидел автомобиль доктора Реннера, их семейного врача. И все понял. Внизу Белла, Майра и Гилберт. Бледные, глаза сестер заплаканы. Доктор что-то тихо им говорит, сочувственно качая головой. Не вижу миссис Грифитс, она видимо, наверху… С ним.

Белла схватила меня за руку и порывисто прижалась мокрой щекой к плечу, чувствую, как она дрожит. Протягиваю руку Майре, она обняла сестру, так и стоим. Слова не произносятся, зачем? Что тут можно сказать? В углу гостиной на диване сидит миссис Трюсдейл, в ее руках платок, которым она промокает глаза, маленькая, осиротевшая… Этот дом осиротел. Сэмюэла Грифитса больше нет.