Алекс Бранд - Выбор [СИ]

— Джи, я все понимаю, и… Давай сейчас ни о чем таком не будем говорить? Тем более, ты и так знаешь, как со мной было. У тебя все будет не так, все будет правильно, как и должно быть. Я очень этого для тебя хочу, — вдруг улыбнулась и подмигнула, — забыла, что я ведьма? Значит, так и произойдет. И ты всегда можешь на меня рассчитывать, если что. Когда понадобится. Знаешь, как Клайд говорит?

— Как?

— Дойдем до моста — перейдем.

Джил склонила голову набок и медленно повторила эти простые слова.

— Красиво… И очень верно.

Она выпрямилась и ставшее было грустным лицо повеселело, она тоже мне подмигнула. Спохватилась и взяла часики, присмотрелась.

— Берта, почти час ночи! Укладываемся, гасим свет. Вот же болтушки мы с тобой…

В наступивших тишине и темноте я улыбаюсь, как же неожиданно возник этот разговор… И как хорошо, что он уже позади. Слушаю спокойное дыхание заснувшей рядом Джил и оно убаюкивает, скоро я тоже засну…

Слишком сильно встряхнула насквозь промокшее пальто, холодные брызги попали в лицо, я очнулась, услышала мерный стук колотушки. Оглянулась на звук, увидела, как мистер Мейсон забивает очередной колышек для палатки. Прошла всего минута или две, никто не заметил, что я унеслась в недавние воспоминания. Соберись-ка, милая, и займись, наконец, делом. Вещи разложены, солнце уже высоко и быстро их высушит. Теперь очередь большой брезентовой сумки с красным крестом на боку, любопытно, что там внутри? Пытаюсь ее приподнять, она довольно тяжёлая. Ничего страшного, сейчас я ее поставлю на…

— Миссис Грифитс, прошу вас…

Вздрогнула, голос мистера Мейсона прозвучал над плечом очень неожиданно.

— Дайте мне, не нужно в вашем положении таскать тяжести, — он осторожно отстранил меня и взял сумку, поставил ее на столик, — вот теперь давайте откроем, посмотрим, что там.

Джил тоже подошла, палатка уже готова, ловко они с ней справились. Прокурор начал быстро извлекать из нее разные пакеты, пакетики и кожаные футляры. Каждый предмет он аккуратно раскладывал, объясняя нам его предназначение. Бинты, салфетки для ран и перевязок, разные порошки в бумажных конвертиках. Мы с Джил внимательно слушаем, иногда переглядываясь и незаметно пожимая плечами, здесь же не война и не поле боя. Интересно, конечно, но все-таки… Мейсон это заметил и строго сказал, положив на столик очередной пакет.

— Милые юные леди, здесь сейчас происходит фактически военная операция, много оружия, взрывчатки. Поиск под водой, он сам по себе небезопасен, — мы притихли и даже как-то подтянулись. Он внимательно посмотрел на меня и продолжил, — миссис Грифитс, именно ваш муж все так задумал и осуществил, он говорит и действует как опытный офицер, понюхавший пороха.

Клайд меня предупреждал, что Мейсон может попытаться нас расспросить, но я оказалась не готова. Джил почувствовала мою растерянность и тут же вклинилась в паузу, пока Мейсон собирался сказать что-то ещё.

— Конечно, Клайд не офицер, но он с детства помешан на всем военном, так что не смотрите на его молодость. Он очень решителен и умен, и постоянно читает, тренируется… Видели, как он стреляет? А дерётся как… Видели бы вы, как он нас спасал в Ликурге от толпы, если бы не Клайд…

Джил закатила глаза, очень искренне изобразив пережитый ей страх. Вот только Мейсон, это ей не молоденький солдат в окне автомобиля, он только усмехнулся, примирительно подняв руку ладонью вперёд.

— Мисс Трамбал, не нужно, я просто хотел вам сказать, что стоит прислушиваться к тому, что говорит мистер Грифитс, — и он строго на нас посмотрел, Джил потупилась, поняв, что на этот раз — не сработало, — а мистер Грифитс просил развернуть пункт первой помощи.

И мистер Мейсон, вот так мимоходом щёлкнув нас с Джил по носу, невозмутимо показал нам большой кожаный футляр. Мы с любопытством подались вперёд, он раскрыл его… И изумлённо посмотрел на нас, не сдержавших хихикания — увиденный набор блестящих инструментов слишком сильно напомнил нам ночной разговор о Гловерсвиле. Уже Джил подняла руку, остановив несчастного прокурора, готового сказать нам что-то резкое. Мейсон перевел взгляд с нас на инструменты и вдруг покраснел, он явно понял, почему мы засмеялись. Махнул на нас рукой и быстро закрыл футляр, откашлявшись и отвернувшись. До нас донеслось приглушенное «нянька», «пикник» и «девчонки на мою голову», прокурор с преувеличенным вниманием уставился на сверкающую гладь озера. Я тихо подошла к нему и стала рядом, отыскав взглядом неподвижно застывшие катера, слева, справа от нас. И один совсем далеко, вот вижу, как с него спрыгнула в воду маленькая фигурка, это один из агентов. Где же Клайд? Сирил? Они на левом катере. Навожу туда бинокль, я не расстаюсь с ним, чтобы в любую минуту видеть, где Клайд и что там происходит. Вижу Найта, спокойно стоит возле штурвала, смотрит… Куда? Чуть сдвинула бинокль, осторожно подкрутила колёсико увеличения, я уже приноровилась им пользоваться. Медленно колышущаяся глубокая вода прямо передо мной, где же Клайд? Вот! Вынырнул, отфыркивается, глубоко дышит. Вот оглянулся по сторонам, ищет Сирила? Что-то он долго под водой… Облегчённо вздыхаю, вот нашла и его, он появился футах в тридцати от Клайда. Вижу, что покачал головой, значит, пока не нашли. Отыщется ли несчастная Кэтрин? Я и хочу этого, и боюсь. Ее ведь доставят прямо сюда, на берег. Страшно… Никогда не видела мертвых вот так. В Бильце, конечно, бывала на похоронах. Когда мне было двенадцать, умерла бабушка и я помогала ее готовить к погребению. Но это — иначе. Это смерть неизбежная, каждому в назначенный Богом срок. А здесь… Убита в расцвете молодости и красоты, как… Отогнала темную мысль, но она упрямо вернулась. Как должна была быть убита я. И сейчас искали бы меня. Что бы Клайд ни говорил, я все равно чувствую вину. Знаю, что так нельзя, неправильно… Но эта мысль иногда стучится и шепчет — Кэтрин умерла вместо тебя, Роберта. Верю, что когда мы ее найдем, все закончится, мысли замолчат. Найти Кэтрин и ее убийцу. Как… Как он смог, она же так верила ему… Хотя, нет… Кэтрин что-то чувствовала, потому и оставила письмо подруге. Я тоже чувствовала, но… Если бы он позвал меня венчаться, отправиться с ним сюда, я бы с радостью поехала, ни о чем плохом не думая. Никому бы ничего не сообщила и никаких писем бы не оставила. Я верила. Помню свой кошмар, тону, холод, глубина сейчас заберёт меня… Кричу и протягиваю к нему руки, и даже в этот момент — не верю, что он убивает меня, просто ждёт, что я уйду под воду навсегда. Ждет желанного освобождения. Нет, нет, не хочу… Вот сейчас, вот ещё чуть-чуть продержаться — и он поспешит ко мне, спасет… И тьма. Что ты чувствовала, Кэтрин, когда умирала? Не хочу. Не хочу больше об этом думать. Мы найдем тебя и ты упокоишься с миром, я так на это надеюсь.