Виталий Бабич - Семь историй о любви и катарсисе

— Да уж. Как чукча в джунглях, — усмехается Антон.

— Но я в чём-то завидую тебе… Пойми меня правильно. У нас на родине, вообще-то, всё нормально, Беларусь даже по разным показателям лидирует среди стран СНГ. Но… я как журналист мечтаю изучить американскую действительность. У меня много планов и идей. А для этого катастрофически мало этих двух дней, отведённых мне в составе белорусской делегации.

Антон, понимая о чём дальше пойдёт речь, перебивает Андрея:

— Брат, посмотри на меня внимательней. Перед тобой человек, который настолько опьянён этой действительностью, что уже не в состоянии писать — писать творчески, от души, а не от гонорара.

Реагируя эмоционально, Антон встаёт и, прохаживаясь взад-вперёд, продолжает:

— Я становлюсь охотником за сенсациями — за привидениями.

— Я не совсем это имею в виду. Я…

— Так вот имей в виду, что я упрекаю себя за то, что вскормлённый подобными мыслями об американской мечте, потерял гораздо больше, чем приобрёл… Ты же желаешь пожить тут не каких-нибудь две недельки. Так?

— Так. Но не ровняй всех по себе. Я верю, что найду в Нью-Йорке что-то очень важное для себя.

— Может быть, ты и сможешь адаптироваться лучше меня. Однако… за всё надо платить — и не только деньгами. Давай закончим этот разговор, зашедший в тупик.

Теперь Андрей встаёт и ходит по комнате.

— Антон, выслушай меня до конца. Давай поговорим о тебе самом. Ты, думаю, не откажешься от возможности пожить и поработать на родине — залечить творческие раны.

— Быстро же ты стал меня бить по больному месту, — недоумевает старший брат.

— Извини, приходится. Мой план прост и гениален.

— И я уже знаю, о чём ты меня попросишь.

— Да, я хочу хоть раз в жизни воспользоваться тем, что мы с тобой внешне очень похожи. Мы не близнецы, но стоит тебе сбрить свои усики и одеть липовые очки, стоит мне постричься покороче и отрастить такие же усики — и нас трудно будет различить. Мы примерно одного роста и телосложения, разница в возрасте у нас всего три года. И самое главное: мы оба журналисты, оба газетчики, — не будет проблем с работой. Да ещё и инициалы у нас с тобой одни и те же — меньше придется кривить совестью при подписи материалов для публикаций. И ещё одна важная деталь: мы не обзавелись семьями — не придётся врать близким людям.

— Ты — это я, а я — это ты? Слишком знакомый сюжетец.

— Слишком заманчивая возможность обмануть пространство и время! Или ты боишься перемен, старший брат?

Андрей, вздохнув облегчённо, садится, а Антон подходит к окну и задумчиво смотрит со своего двадцать второго этажа на небо, затянутое серыми облаками. Затем опускает глаза вниз, где выстраиваются в свои пробки многочисленные букашки-автомобили…

В сердце Антона звучат давно забытые нефальшивые нотки надежды на лучшее, осветившие на мгновенье этот безжизненный мир вокруг него. Но он ещё сомневается, говоря брату:

— Слишком неожиданное предложение.

— Слишком мало времени у меня, что бы дать тебе даже десять минут на размышление.

Антон поворачивается к брату лицом и спрашивает:

— Ну, и сколько времени продлится эта авантюра?

— Это… деловое предложение продлиться в зависимости от обстоятельств, которые сложатся у тебя там и у меня здесь.

Андрей встаёт и бодро подходит к брату, говоря:

— Не исключено, что мы навсегда захотим поменяться ролями. И… может, даже именами… Но а пока я готов жить и творить под именем знаменитого Энтони Луца.

Улыбка победителя на лице Андрея говорит брату, что отступать ему уже некуда.

Амстердам, городской парк. 26 июня

В малолюдном месте, на траве в позе лотоса молча сидят двое: пожилой китаец и девушка европейской внешности. Они медитируют… А что ещё можно ожидать от людей в белых одеждах наподобие кимоно?

Медитация закончена, и разговор начинает девушка, говоря на китайском языке:

— Учитель!

— Слушаю тебя, Жаннет.

— Вы обещали перед нашим расставанием ответить на все мои вопросы.

Учитель — его имя Брат Мой — смотрит на свою ученицу пронзительным взглядом мудреца и говорит, улыбаясь:

— Я готов отвечать.

— Я буду задавать вопросы по степени их актуальности.

Она на несколько мгновений отводит в сторону задумчивый взгляд и продолжает:

— В мире осталось всего пять стран, где я не была: Литва, Беларусь, Украина, Грузия и Турция. В какую же страну мне отправиться в первую очередь, исходя из моего духовного развития на данном этапе?