Николай Таратухин - Струны моей души

Всех своих детей Вера рожала почему-то под Новый год. Новорожденную девочку назвали Галей в честь бабушки. Одновременно отпраздновали смотрины и новоселье в новом доме. Верину квартиру в «хрущёвке» тоже продали и купили просторный внедорожник, на котором Иван стал ездить на работу. Он часто повторял где-то услышанное изречение: «Жизнь прекрасна ещё потому, что есть семья…».

Свои обязанности старшего по подъезду в пятиэтажной «хрущёвке» Сергей Иванович исполнял неохотно. Эту неофициальную должность ему навязали на общем собрании жильцы дома три года назад, когда выбирали старшего по дому и старших по подъездам. В его обязанность теперь вменялось раз в месяц давать сведения в управляющую компанию ЖКХ о количестве жителей в квартирах, в которых не установлены счётчики расхода воды и раскладывать в почтовые ящики платёжные квитанции. Кроме этого, ему иногда приходилось решать другие хозяйственные вопросы, касающиеся порядка в подъезде дома… Всё это ему, чертовски надоело потому, что отрывало его от любимого занятия — писать романы.

Сергей Иванович пенсионер. В свои 75 лет он выглядит гораздо моложе, на здоровье не жалуется. Жена моложе на десять лет и продолжает работать бухгалтером в проектном институте.

С женой у них наступила, как говорил Владимир Маяковский, «самая страшная из амортизаций — амортизация и сердца, и души». Интимных отношений не было лет десять. На других женщин Сергей Иванович уже не засматривался по причине всё той же «амортизации». Дети — два сына живут отдельно со своими семьями в собственных квартирах и особенно не надоедают визитами, но всегда поздравляют с праздниками и днями рождения. В особо торжественные дни трёхкомнатная квартира Сергея Ивановича и Марии Захаровны, так зовут его жену, наполнялась суетой и криками внуков. Приезжали все.

Так было всегда до события, поставившего жирный вопросительный знак на отношениях Сергея Ивановича не только с женой, но и с детьми. Он получил по завещанию двухкомнатную квартиру от соседки, умершей этой зимой. И теперь, как сказал классик: «Всё смешалось в доме Облонских…».

Соседке, обременённой целым букетом хронических болезней, на момент смерти было восемьдесят лет. Жила она в последние годы жизни очень замкнуто. Ни с кем из соседей не дружила. Несколько лет назад вдрызг разругалась с помощницей, назначенной ей городской соцзащитой. В магазины и на рынок стала ходить сама. Однажды, Сергей Иванович, увидев, как она с трудом несёт с базара тяжёлую сумку с продуктами, предложил свою помощь:

— Антонина Петровна разрешите вам помочь, — предложил он, обгоняя её на скользкой зимней дороге.

По пути к дому они разговорились. Сергей Иванович давно питал к соседке некоторую симпатию и знал о ней кое-что. Муж у неё умер давно, когда ей не было даже тридцати лет. Она была очень красивой женщиной, но замуж больше не выходила. Детей у неё не было. Родственники были — два племянника и племянница. Племянники со своими семьями жили здесь же в городе, а племянница в районном городке за сотню километров.

— Антонина Петровна, вы, как я вижу по закупкам, готовитесь к празднику? — спросил он.

— Да, завтра у меня день рождения… Ожидаю гостей…

— Приедут? — Давненько что-то я не видел ваших родственников…

— Должны приехать. Ведь завтра мне семьдесят восемь…

На другой день Сергей Иванович решил поздравить соседку. С подарком и цветами он позвонил в её дверь. Войдя в комнату и поздравив хозяйку, он увидел сервированный стол, но гостей не было.

— Не звонили? — спросил он.

— Ожидаю… До вечера ещё далеко…

Поблагодарила его и пригласила к столу. И тут она вдруг заплакала и начала рассказывать:

— Старшего племянника я не вижу уже давно. Последний раз звонил пять лет назад. Ничего о нём не знаю… Младший тоже не балует своими посещениями. Приезжал в позапрошлом году. Сказал: «Если что случиться — похороним». И тоже пропал… Племянница писала письма, но после того, как сошлась с каким-то чеченцем — о ней ни слуху, ни духу…

Просидел он у неё около двух часов. Гости не явились. Никто не позвонил… Прощаясь, Сергей Иванович, как мог успокаивал соседку, которая окончательно расстроилась и уже потеряла надежду на встречу гостей.

— Антонина Петровна, если вы не против, — сказал он на прощание, — я буду вам помогать. Сижу, знаете, один дома… От скуки увлекаюсь решением кроссвордов… Иногда что-то сочиняю… Телефон мой у вас есть. Звоните…