Андрей Рубанов - Финист – ясный сокол

Я надеялся на Куланга, он никогда меня не подводил.

Его семья соседствовала с моей, мы знали друг друга с младенчества, вместе ходили в один класс.

Мы никогда не были закадычными друзьями – но всегда друг другу доверяли.

За двадцать лет моего изгнания Куланг вырос из рядового воина в одного из старших командиров, отвечающих за безопасность Вертограда и лично князя Финиста-старшего.

Когда мне было нужно попасть в город – я ждал, когда в охрану заступит Куланг, и приходил только в его смену.

Да, я бываю в городе часто, почти каждый год.

Более того – меня несколько раз ловили, но отпускали: иногда заступался Куланг, а иногда и сам князь.

Вся верховная власть – и князь, и жрецы, и военачальники – знали, что я бываю в городе. И если бы князь захотел – он бы нашёл способ умертвить меня.

Но на самом деле моя смерть никому не нужна. Моя семья хоть и была подвергнута всеобщему осуждению, когда меня изгнали, – но всё же не утратила своего влияния. В нашем городе четыреста семей, все со всеми в родстве, – в такой малой расе никакие глубокие ссоры невозможны.

История нашего народа началась далеко на юг отсюда, возле тёплых внутренних морей центрального материка, в благодатных землях, щедро согреваемых Солнцем и омываемых полноводными реками.

Жаркое жёлтое Солнце считалось в те времена источником жизни и главным божеством.

Все города строились так, чтобы главные ворота были обращены на восход, и притворы храмов тоже все были обращены на восход; Солнце дарило жизнь и управляло ею; от Солнца всё зависело; солнечные лучи, пойманные жрецами в полированные бронзовые ловушки, в зеркала и чаши, полные самоцветных камней, указывали время посева урожая и время выгона стад на пастбища.

О древней истории моего народа известно мало.

Точнее, известно достаточно – но я, к сожалению, плохо помню рассказы учителей.

Наука всегда давалась мне тяжело; я с раннего детства предпочитал игры и полёты над облаками.

Древняя история казалась нам, молодым и бесстрашным, скучной сказкой.

В моём народе дети непоседливы: летать они учатся раньше, чем ходить, а когда овладевают обоими навыками – удержать их уже невозможно.

В общем, из рассказов учителей я помню только главное.

В незапамятные времена, три тысячи лет назад, жили два учёных жреца.

Одного звали Ош, второго звали Хур. Мы называем их – Первожрецы.

Обстоятельства их судеб – неизвестны.

Скорее всего, они были отцом и сыном, учеником и учителем, но кто из двоих был отец и учитель, а кто сын и ученик, – люди не запомнили.

Известно, что один из двоих, Ош, был от рождения уродцем: слепым, безногим и горбатым.

Эти двое, слепой безногий Ош и его друг – сын (или может быть, отец) – Хур, открыли, что все люди, сколько их есть, питаются силой Солнца.

Солнце даёт силу растениям. Просу, ячменю, ржи. Ягодам и деревьям.

Растения питаются солнечным светом.

Животные питаются растениями – то есть, силой жёлтых небесных лучей, заключённой в листьях, стеблях и плодах.

А люди питаются и растениями, и мясом животных, – то есть, в конечном итоге, поглощают опосредованный солнечный свет.

Сила жёлтых жарких лучей заставляет зреть зерно и наполняет кровью сердца быков, лошадей и овец.

Чем бы ни питался человек – в основе его пищи пребывает сила света.

Этот простой закон сейчас кажется элементарным, очевидным. Учителя растолковывают его мальчикам и девочкам по достижении ими пятилетнего возраста.

Но три тысячи лет назад этот закон не был понят.

Первожрецы Ош и Хур много лет держали его в секрете.

Закон преобразования солнечной силы ничего не значил, поскольку из него нельзя было извлечь конкретной пользы.

И вот – после многих изнурительных усилий, опытов и вычислений – Первожрецы нашли способ использовать силу Солнца напрямую.

Они выяснили, как человек может обрести мощь солнечной энергии, не преломлённой в листьях растений и мясе животных.

Ош и Хур открыли: человек может стать чем-то бо́льшим, чем растением, или животным, или самим собой.

Конечно же, первые опыты Ош и Хур поставили на самих себе.

Итак, Первожрецы нашли способ изменить свойства человеческой кожи, научить её напитываться силой солнечного света, не преломлённой опосредованием.

Ош и Хур научились летать, подобно птицам.

Их кожа приобрела удивительный бронзовый оттенок. Раны на ней затягивались мгновенно.

И даже слепой, безногий и горбатый Ош летал, и ему не мешали ни слепота, ни горб.