Михаил Самарский - Сократ выходит на орбиту (записки котонавта)

– Я его привяжу, – улыбнулась женщина.

Она взяла меня на руки, и мы полетели по длинному коридору, по бокам которого находились шкафы с встроенными мониторами, подсвеченные синим цветом. На полу повсюду были нарисованы стрелки, указывающие направление движения, а в конце открытый люк. Женщина, словно рыбка, ловко нырнула в него, и мы оказались еще в одном коротком коридоре. Это не космическая станция, а какой-то лабиринт. Серьёзно говорю, если не знать, куда лететь, можно запросто заблудиться.

Через некоторое время мы очутились в небольшом помещении с иллюминатором. Прямо под ним находился стол с включенным компьютером. На рабочей стене под резинками различные канцелярские принадлежности, бумаги, записки, прикрепленные кнопками и скотчем. По бокам комнаты полки с привязанными папками, коробками, ящиками и, как обычно, все в проводах.

– Пока я буду общаться с доктором, посиди здесь, – Ирина усадила меня на ящик сбоку от компьютера и привязала ремнем к металлической ручке.

Посмотрев в иллюминатор, я заметил темную землю, освещенную миллионами огней. Вспомнил свою семью и от этих мыслей стало невыносимо грустно. Как они там без меня справляются? Кто в мое отсутствие защитит дом от наглых грызунов, которым только дай волю, полезут со всех щелей. Чувствую, пока меня не будет, расплодятся они, как дикие пчелы, придется потом усиленно трудиться, чтобы всех переловить. Петрович, наверняка, уже вернулся домой из командировки. Соберутся вечером мои родные люди за ужином, Пуха, обычное дело, займет свое место на границе и только меня не будет с ними рядом. Эх, жизнь моя кошачья, куда только ты меня не заносила. Но вот то, что отправишь в космос, этого я никак не ожидал.

– Смотри не вздумай вылезти из ремня, а то взлетишь в самый не подходящий момент. Если на Земле узнают, что у нас здесь кот живет, нас за это по головке не погладят. Так что веди себя, как мышка, – предупредила женщина, пригрозив пальцем.

Вы уж определитесь, кем мне быть. Олег говорит: «представь, что ты пес». Ты предлагаешь превратиться в мышь. Я в полной растерянности. Кстати о грызунах. Что-то я до сих пор не видел, где они живут. Нужно срочно выяснить этот вопрос.

После собеседования с целителем душ, вновь прибывшие космонавты приступили к выполнению своих обязанностей. Ирина с Джоном отправились в другой отсек, скрывшись из вида за толстым, железным люком. Меня оставили с Леонидом. Из ремня небольшой ширины, закрепив его в нескольких местах степлером, он ловко соорудил шлейку. У меня сложилось впечатление, будто командир всю жизнь занимался их изготовлением. Когда выйдет на пенсию, он может смело устраиваться на работу в зоомагазин.

– Отличная работа, – улыбнулся он, надев на меня творение своих рук.

Я невольно покрутился с непривычки, попытался лапой скинуть ее с себя.

– Кот, не возмущайся. Понимаю, ты не привыкший к ней, – улыбнулся командир, – но ничего не поделаешь, придется тебе так передвигаться по станции. Не можем мы тебя отпустить в свободное плавание, еще не хватало, чтобы ты нам здесь провода перегрыз.

К твоему сведению, я не тупой. Это на Земле я мог пошалить с компьютерами, да с мышками. Здесь ситуация нестандартная, я это прекрасно понимаю. Космос это не хухры-мухры, тут такие шутки плохи. Перегрызешь какой-нибудь проводок и улетишь в черную дыру. Ищи, свищи потом ветра на просторах вселенной.

Он привязал меня к ручке, а сам сел на наподобие стула и принялся что-то печатать на компьютере. Чувствую, за три месяца я привыкну жить на привязи и превращусь в самого настоящего котопса. А как хочется полетать по станции. Вы даже не можете представить себе то чувство, которое испытываешь, находясь в невесомости. Ощущаешь себя легким, словно попкорн и просто паришь в пространстве.

Рабочий день на МКС подходил к концу. Завершив свои дела, космонавты собрались в одном помещении. Ирина отстегнула шлейку и взяла меня на руки. Признаюсь честно, мне нравилась ее забота. Я уже давно уяснил, с женщинами нужно дружить, а самое главное, не обижать их, тогда они будут любить вас бесконечно.

– Как ты себя чувствуешь, котейка? – спросила она, погладив по голове.

– Мяу, – ответил я и потерся о ее щеку.

– Знаю, тяжело, но ты терпи, дружок. Тебе еще три месяца здесь жить, – напомнила она и добавила: – поверь мне, ты не заметишь, как они пролетят. Сначала всегда кажется долго, а потом бац – и все, пора домой. Еще будешь скучать по нам.