Михаил Самарский - Сократ выходит на орбиту (записки котонавта)

Не успела за ними закрыться входная дверь, как бесстыжая собачья морда рванула на кухню и стащила мою рыбину из миски.

– Положи на место, – прошипел я.

– Еще чего, – дерзнула Пуха.

Она положила добычу на пол и прижала лапой. Зубами вцепилась в тушку, отдирая от нее смачные куски.

– Ты слышал, что Алексей сказал? Это рыба для меня, – напомнил я, – тебе Петрович корм насыпал.

– Вот иди и ешь его сам, а я тоже рыбку хочу, – сказала собака, продолжая беспардонно поедать мой завтрак, – я тебе оставлю кусочек.

От такой наглости я прямо оторопел. Я выгнул спину, распушил хвост и громко зашипел. Рыжий ап, видимо не ожидавший такой реакции, бросил рыбину и с испугу плюхнулся на задние лапы. Ее и без того выпученные глаза, казалось готовы были выскочить из орбит.

– Да нет уж, дорогуша, это я тебе оставлю кусочек, – сказал я, забирая то, что принадлежит мне и добавил: – если захочу.

Пуха обиженно поджала хвост, улеглась в стороне, положив голову на лапы. То и дело, тяжело вздыхая, она смотрела, с каким аппетитом я уплетал продукт. А я, тем временем, наблюдал за ней. Каждый раз, когда отщипывал кусочек, она тут же приподнимала голову и судорожно сглатывала. Уж я-то знал, как она завидовала мне в тот момент. Хоть я и не являюсь страстным любителем собак, но все равно стало жалко ее, да и наелся уже. Оставив на полу рыбий хвост и голову, я отошел в сторону и снисходительно произнес:

– Видишь, я не жадный. Ешь и помни мою доброту.

Она радостно подскочила и накинулась на остатки. До чего же неблагодарное животное, хоть бы спасибо сказала. Я уже давно заметил, Пуха не ценит мое добро, от него она становится только наглее. Что можно ожидать от глупой собаки? Я мысленно махнул на нее лапой и пошел на балкон. Хоть на людей поглазею, все лучше, чем целый день пялиться на бесстыжую физиономию.

Я отправился на балкон, дверь оказалась не запертой. Запрыгнув на подоконник, обнаружил, что и окно не закрыто. Я выглянул в него, покрутил головой по сторонам. Внизу на деревьях сидели вороны. Увидев меня, они как по команде вскинули головы, при этом раздражающе громко каркая. Не люблю этих наглых птиц.

Однажды у меня с ними произошел пренеприятный случай. До сих пор вспоминаю с содроганием. В тот день Петрович с Димкой вернулись с рыбалки с полным садком красноперки и карасиков. Татьяна Михайловна повязала фартук, расстелила на уличном столе газету и принялась чистить рыбу, мурлыкая под нос известную мелодию. Естественно я не мог остаться в стороне. Сел рядом и терпеливо, переминаясь с лапы на лапу, наблюдаю за процессом. Сглотнул голодную слюну и жду, когда же она соизволит меня угостить. А хозяйка так мучительно медленно, тщательнейшим образом вычищает каждую рыбешку, словно издевается надо мной и при этом делает вид, будто не замечает меня. В конечном итоге я не выдержал и громко мяукнул. Сколько можно испытывать мои нервы?!

Ее брови стрелочки взлетели вверх, в голосе зазвучало удивление.

– Чего тебе? – она окинула меня взглядом.

Хм, а ты догадайся с трех раз.

– Сократ, смотрю на тебя и удивляюсь, до чего же ты слабохарактерный кот. У тебя совершенно нет выдержки, – заключила хозяйка.

Нет, вы это слышали? Она на моих глазах устроила шоу под названием «Адская кухня» и хочет, чтобы я проявлял хладнокровие. Да выдержанней меня нет кота на целом свете.

Я встал, обошел ее и сел с другой стороны. В этот момент на заборе приземлились две вороны и тоже пристально наблюдают за процессом.

– И чего ты вокруг меня круги нарезаешь? – спросила она, – рыбы хочешь?

До чего же догадливая женщина! До тебя доходит, как до утки, на третьи сутки.

– Не надо таращить на меня свои зеленые глазищи, – Татьяна Михайловна посмотрела на меня так, словно я ей что-то должен, – имей терпение. Сократ, если ты что-то хочешь, ты мертвого с могилы поднимешь и заставишь дать тебе это.

Сам знаю – да, я настойчивый кот. Если я таким не буду, придется довольствоваться только вискасом. Как говорят, хочешь нормально жить, умей добиваться своего.

Она сложила почищенную рыбу в чашку, газету с отходами свернула и выбросила в ведро.

– Держи, попрошайка, – хозяйка кинула мне довольно крупного карасика и пошла в дом.

За какую-то рыбешку пришлось выслушать столько упрёков в свой адрес. Эх, люди, люди, до чего порой вы бываете несправедливы.

Только я приступил к трапезе, наглые вороны, абсолютно не боясь, спикировали вниз и уселись по обе стороны от меня. Я чуть не подавился под их зоркими взглядами. Вдруг одна ворона подлетела ко мне и, вцепившись клювом в другой конец рыбы, начала вырывать у меня изо рта. Я сильней впился зубами в тушку и потянул на себя. Со стороны это, наверняка, походило на игру под названием «перетягивание каната». В этот момент, вторая ворона срывается с места и летит прямо на меня, да как ущипнет за хвост. От боли у меня аж дыхание перехватило. Я разжал зубы и громко замяукал. Первая ворона схватила рыбину и хотела взлететь, но добыча оказалась ей не по зубам, вернее, не по крыльям. Я вновь кинулся в бой и отбил свой обед. Но дерзкие птицы не унимались. Громко каркая, они продолжали на меня нападать, щипая за всевозможные места. Схватив рыбу, я помчался по двору в поисках укрытия, где можно спокойно перекусить. На шум прилетели еще две вороны.