Олег Рой - Верь в меня

Разумеется, Вишняков не стал рассказывать и о своих заграничных прогулках с «другом»; его целью совершенно не было прямо из кабинета психиатра отправиться в желтый дом. Он представил их в виде вполне реалистических сновидений. Рассказал, правда, и про бессонницу, и про визит в аптеку, и о том, как чуть не угодил под машину, и даже о посещении таинственного гробовщика.

Доктор Степанов спокойно слушал, иногда задавая уточняющие вопросы.

– Ну и что мне со всем этим делать? – смущенно развел руками Денис в финале рассказа. – Я совсем безнадежен?

– Вот что я вам скажу, – после непродолжительного молчания ответил доктор. – Эти так называемые случайности, такие, как ваш странный неотесанный гробовщик, допустим, резонанс с энергетическими полями. Которые суть отражение ваших тревожных мыслей. Не делайте больших глаз, мой дорогой Денис Витальевич, – да, это не ортодоксальная наука, но специалисты совершенно не отвергают этого резонанса. Но углубляться, пожалуй, не будем, это заведет нас в дебри метафизики, а прежде чем куда-то войти, следует задуматься, как выходить будешь. А мы же с вами хотим, наоборот, вернуться в реальность, не так ли? Так вот, о чем говорит нам реальность. Не нахожу я у вас ни депрессивного расстройства, ни расстройства шизофренического спектра, ни бреда, ни каких-то аффективных проявлений.

– А как вы это определили? – наивно осведомился писатель, испытывая в душе не то чтобы облегчение (он ведь все-таки много утаил), но определенно чувствуя поддержку.

– Мы же с вами только что поговорили, – склонил к плечу голову доктор Степанов, – и это был разговор с профессионалом. Всякий специалист моего уровня легко определит наличие того или иного отклонения путем простого опроса. Заметьте, я сказал «отклонения», что вовсе не означает наличие патологии. В мире полно людей, проживших вполне нормальную, адекватную жизнь, имея то или иное отклонение психики. У вас этого нет.

– Отрадно слышать, – улыбнулся Денис, – но если я такой здоровый, чего же я такой больной?

– Понимаете… – Степанов поудобнее устроился на стуле и с видимым удовольствием продолжал консультацию. – Да, вы склонны к размышлениям, к самоуглублению и даже к философии, но к психопатологиям такая склонность не имеет никакого отношения. Состояние, подобное вашему, часто бывает у творческих личностей: кризисы, метания, бессонные ночи. Главное, не сдерживать творческий порыв, дать ему выход. Судя по тому, что вы мне рассказали, ваш роман настойчиво просится на свет, и не надо этому препятствовать. Именно то, что вы не даете ему родиться, и есть причина вашего невротического состояния. Делайте то, что должны делать. У вас, писателей, есть прекрасная возможность посчитаться с миром за все свои неврозы – просто вернуть миру все то, что он вам дал, на страницах своих книг. Выплесните же то, что копилось годами, посчитайтесь с миром.

Денис немного обескураженно потер кончик носа:

– Но… Доктор, а вам не кажется, что с точки зрения морали подобный образ дьявола… я имею в виду положительныйобраз, в художественном произведении недопустим?

– А почему нет? – пожал плечами специалист. – Не вижу тут никаких противоречий. И не мне вам объяснять, что настоящее творчество не терпит рамок. К тому же то, что мы привыкли называть моралью, с точки зрения психотерапии вещь совершенно не безобидная. Мораль, как утверждают мои западные коллеги, – источник неврозов, состояний аффекта и прочих травмирующих психику переживаний.

– Простите, – не понял Вишняков, – вы хотите сказать, что моральность… вредна?

– Не сама моральность, – улыбнулся доктор, – а костное, некритичное следование ей. Но вы, по сути, в своем произведении говорите именно об этом. Так что лично я с нетерпением стану ждать выхода вашего романа. И буду, так сказать, волонтером в деле его рекламы. Судя по тому, что вы мне рассказали, – архиполезнейшая вещь должна получиться!

Денис даже не знал, что на это ответить, а доктор продолжил:

– Однако я понимаю, что ваше творчество является источником хронического стресса, потому считаю нужным выписать вам… – в процессе разговора доктор достал из папки бланк рецепта и стал его заполнять, – …скажем, такое мягенькое средство. Просто для стабилизации сна и общего состояния. Попейте дней семь или десять, но не больше. Собственно, если и больше, то привыкания не возникнет, только ограничьтесь четырьмя неделями. А потом можно принимать разово, по необходимости, а не из паники, мол, без таблетки никуда, – доктор коротко глянул на Дениса, отрываясь от рецепта. – Не думаю, что вы подвержены неконтролируемым приступам паники – у вас совершенно иной тип. Художник вы, дорогой мой Денис Витальевич, просто художник… творец, может, и демиург, посмотрим по результатам…