Сергей Шустов - Бах

И здесь даже совершенно необязательно быть глубоко набожным человеком.

«Бах был, по-видимому, первым из композиторов, кто… смог сделать свою музыку самостоятельным воплощением глобальной мироконцепции. Крупнейшие произведения Баха уже не включены в религиозное действо, но выражают его идею, воплощая модель средневекового космоса.»

(Найдорф М. И.)

«Бог должен быть благодарен Баху, ибо Бах — единственное доказательство наличия Бога».

(Изабель Юппер)

Многие ли композиторы могут похвалиться тем, что народили сыновей и воспитали их как истинных музыкантов?! Нет, не многие! История мало знает таких примеров. История больше подсовывает нам такие, где папа либо бил и обижал маленького будущего композитора, понукая его к непрестанным занятиям музыкой (Паганини, Бетховен), либо беспрестанно приманивал своего подающего надежды дитятю конфетками и пирожными к роялю (Моцарт, Шопен). В обоих примерах «кнута и пряника» преследовалась, впрочем, одна и та же цель: сделать из чада достойного музыканта, который бы зарабатывал деньги семье и был оправданием несбывшихся собственных устремлений отца стать большим музыкантом. Никто из великих композиторов-классиков не оставил миру собственных сыновей-музыкантов, не говоря уж о том, что эти сыновья стали маститыми композиторами. Это смог сделать только плодовитый и чадолюбивый папаша Иоганн Себастьян Бах.

Из 20 детей Баха тринадцать умерло в младенческом и детском возрасте. Тогда это было обыденным делом: детская смертность. Однако никогда не была обыденным делом отцовская скорбь. И потому Бах, как никто другой из композиторов, должно быть, с полным правом и с неистовой силой воплотил эту скорбь в своей музыке. Четверо старших сыновей стали еще при жизни отца очень известными музыкантами и сочинителями музыки. Отец дал им все, что только может дать настоящий, талантливый педагог. Еще при жизни он понял, что его музыка не умрет. Так как хотя бы четыре ветви дуба дадут свои желуди, а те — рано или поздно, свою поросль. В свой черед.

Одна ветвь — на нее Бах-отец особо рассчитывал, глядя в будущее — протянулась в славный город Галле. Это Вильгельм Фридеман. Старший. Самый. Как виртуоз-органист, он не уступал отцу и, видимо, часто соревновался с ним в игре на «короле инструментов». В 1746 г. он стал кантором в Галле (за него отец просил и писал нижайшие письма магистрату!) и пробыл в этой должности целых восемнадцать лет. Молва говорит, что он много пил, был гулякой и задирой. От отца он, возможно, унаследовал вспыльчивый характер. Но, увы, не унаследовал упорство и трудолюбие. Он много скитался по городам и весям (тоже, наверное, сказались папины гены). Но нас сейчас интересует его музыкальная сторона. Вильгельм Фридеман был отличным музыкантом. Об этом свидетельствует вся его (дошедшая до нас) музыка! И, конечно же, он прекрасно понимал, какой композиторской величины был его отец. Нам хочется верить, что это действительно так. От старшего, самого подающего надежды заботливому отцу, сына осталось 8 концертов, 9 симфоний, более 20 духовных кантат, сонаты для 2 флейт, много органных и клавирных сочинений. Однако, как пишут исследователи, «…многим современникам сочинения Фридемана казались чересчур сложными» (!). Ох уж эта сложность! Как она мешала славе и популярности самого старика Баха! Словно бы, начни сочинять он водевили (в стиле Оффенбаха) или, на худой конец, застольные песни для таверн и кабаков, тут-то его слава бы и настигла! В полном своем величии и со всеми причиндалами! То-то бы он повеселел!