Захария Станку - Как я любил тебя

Татарин, казалось, был доволен тем, что он уже на полпути к победе. По-отечески хлопнув меня по плечу, он добродушно бросил:

— Не тужи, слуга. Видно, так хотел аллах, чтобы ты, пока ходишь по земле, таскал за собой хромую тень. Ну а что до твоих ног… Для той работы, которую я тебе определяю, ноги не очень нужны. У коня достанет сил на такого никудышного, как ты.

Татарка забеспокоилась. Ей не по душе был добродушный тон бородатого мужа. Не понравилось, как он потрепал меня по плечу. И она затопала ногами, будто старая ослица. Ее мягкие туфли без каблука зашлепали по влажной земле. Она снова затараторила, и из-под черного покрывала, скрывавшего ее круглое, как колесо, лицо, голос звучал то резко, то нежно и протяжно.

— Жена моя говорит, что у нее вовсе нет охоты ссориться со мной. Не стоит, дескать, ссориться из-за такого жалкого урода, как ты. Мы еще ни разу не ссорились. Стало быть, ты можешь остаться. Она будет молить аллаха, чтоб он уберег нас от зла. Но при этом она требует, чтоб я строго-настрого наказал тебе: пока ты наш слуга, смотри, как бы шайтан не подбил тебя подольститься к нашей дочери Уруме. И еще она сказала, что вы, нечестивые собаки, известные ветрогоны и языки у вас без костей, вечно вы липнете к девушкам, обманываете их и сводите с ума. Однако я уверил ее, что ты, презренный слуга, даже в мыслях не осмелишься коснуться дочери своего хозяина. А ежели все-таки посмеешь, то пеняй на себя. Тот же час снесу тебе голову ятаганом.

Слушая его, я едва-едва удерживался от смеха. Но не засмеялся. Напротив, сказал, как подобает самому послушному слуге:

— Ну что вы, хозяин, как можно…

— Знаю, слуга, знаю, что ты будешь вести себя благоразумно и окажешь себя порядочным человеком. По глазам вижу, ты малый честный.

Мне опять стало смешно. Он видел по глазам, что я честный малый! Дожить до старости — и остаться таким простаком! Не знать, что глаза могут обманывать так же, как голос…

— Буду благоразумным, хозяин, обещаю вам.

— Пока ты у меня и пока ты будешь есть татарский хлеб, ты должен вести себя как истинный татарин.

Я не знал, как ведут себя истинные татары, нанявшись в услужение к таким же истинным татарам. Но мне уже надоели все эти разглагольствования. Поэтому я не стал просить разъяснения и сказал:

— Буду вести себя как истинный татарин. Как самый истинный татарин. Обещаю вам, хозяин.

Произнеся все это, я пристально посмотрел на татарку. Потом на татарина. Легко было заметить, что соргскому старосте нравится, как я с ним разговариваю, и особенно что я все время величаю его не иначе как «хозяин». Из меня должен был выйти примерный, покорный и верный слуга.

Низенькая толстая татарка вспомнила о каких-то своих срочных делах, а может быть, ей осточертело наше общество. Она пролопотала что-то, легко повернулась на пятках, обратив к нам свою широкую спину, и, ворча, скрылась в доме. Когда ее ворчание и шлепанье туфель стихли за хлопнувшей дверью, староста сказал:

— А теперь, когда мы, мужчины, остались с глазу на глаз, я хочу тебе еще кое-что сказать. Слава аллаху, ты уже вырос. Правда, вырос слегка кривобоким, но все же вырос. Теперь ты уже взрослый парень. И не монах. И, наверно, время от времени будешь тосковать по девушкам.

Я пытался протестовать. Но татарин сделал мне знак замолчать. И улыбнулся.

— Не говори мне «нет». Я все понимаю. Тоже когда-то был молодой. Так вот мой тебе совет: когда тебе захочется девушку, не скрывай этого от меня и не смей заниматься глупостями — ты же в селе на виду. Наживешь неприятностей. Лучше приди ко мне и прямо признайся: «Видите ли, хозяин… Так, мол, и так…» Я человек добрый. Дозволю тебе взять коня из табуна. А когда я тебе дозволю, ты выберешь себя коня, сядешь и поскачешь верхом до Коргана. Наши татары там не живут. Живут там гагаузы. У гагаузских девушек нрав свободный, для них нет таких запретов, как для наших. Бутылка вина — и они на все согласны. Пойдешь с одной, с другой, третьей — пока есть охота. Потом, когда устанешь и успокоишься, возвращайся домой. Смотри только не загони коня на пути туда и обратно. Тебе ясно?

— Ясно, хозяин. Спасибо, хозяин.

Хозяин потрепал меня по затылку и в знак доверия и дружеского расположения довольно чувствительно дернул за уши.

— А теперь, нечестивая собака, пойдем, я покажу тебе усадьбу, чтоб ты знал ее как свои пять пальцев.

Он повел меня за собой и показал хозяйственные пристройки, грядки с чахлыми цветами, кривые колючие акации, колодец.