Василий Кузьменко - Мы серые ангелы — 2

— Как там Алиса и Софья?

— Всё хорошо, не беспокойся, я им сказала, что тебя в командировку отправили, — затараторила Лариса.

— Ты знаешь, я опять хочу писать.

— Пиши Проша, пиши, — услышал он в трубке.

— Ты не поняла, я хочу писать про серых ангелов!

— Так пиши!

— Я же обещал тебе не писать больше о них, опять сны начнутся, — улыбнулся Прохор.

— Господи, да я уже и забыла о твоём обещании, пиши!

— Спасибо тебе, Лариса, — тихо произнёс Прохор.

— За что?

— За всё, за любовь, за дочерей, — очень нежно ответил ей муж, да так, что у Ларисы повлажнели глаза.

— Ты когда вернёшься?

— Через пару дней.

— Писать будешь?

— Да, вот сейчас только баньку истоплю! — улыбнулся Прохор.

— Хорошо, возвращайся, мы ждём тебя Проша!

— Я люблю тебя!

— И я, очень люблю тебя! — послышалось в трубке со всхлипом.

Прохор спрятал трубку в карман, улыбнулся и, взяв вёдра, стал наполнять котёл бани водой. Колодец был рядом с баней, поэтому через десять минут он уже затопил печь и пошёл в дом. Мысли, между тем, начали роиться, выстраиваясь в идеи. Правда, процесс этот происходил несколько замедленно. Прохор улыбнулся, достал прохладную бутылку пива и вышел посидеть на крыльцо. Прохладное пиво действительно оживило его мыслительный процесс. В его голове начали рождаться герои, сцены, диалоги. Внезапно возле калитки остановилась не очень новая иномарка, из которой вышел седой благообразный мужчина. Подойдя к самой калитке, он спросил:

— Вы, Прохор?

— Да, а в чём собственно дело? — спросил Прохор, подходя к калитке с бутылкой пива в руке.

— У вас очень хорошие друзья, они беспокоятся и попросили меня проведать вас.

— Это Костя?

— Почему только Костя, мне позвонила его жена Татьяна, — улыбнулся незнакомец и, кивнув на пиво, спросил, — гуляем?

— Лечимся, — с улыбкой ответил Прохор.

— Что лечим, голову или душу?

— Душу!

— Душу не так и не здесь надо лечить! — глядя в глаза, тихо произнёс мужчина.

— У каждого своё, — глубокомысленно произнёс Прохор.

— Так-то оно так, — согласился незнакомец, — только есть тот, кто за все души отвечает.

Прохор посмотрел на этого благообразного мужчину и спросил:

— А вы поп?

— Я иерей, а что тебя смущает?

— Я думал, что все служители церкви носят бороды!

— Борода не самое главное в моей работе.

— А что главное?

— В переводе с греческого иерей — это жрец, в мои обязанности входит совершать богослужения, нести учение людям, проводить причащения и другие таинства, — глядя в глаза Прохору произнёс иерей, — ты можешь называть меня отец Димитрий.

Прохор внезапно для самого себя задал наверно самый глупый в своей жизни вопрос:

— Скажите святой отец — Бог есть?

Отец Димитрий внимательно посмотрел на Прохора и ответил:

— Думаю, что ты и сам знаешь ответ, другое дело есть ли он в душе человека, а в твоей, он точно есть, будешь возвращаться, сверни ко мне в церковь, это по пути, ты услышишь!

— Что и грехи отпустите?

Отец Димитрий улыбнулся и, поворачиваясь к машине, произнёс:

— Заезжай Прохор, там и поговорим, если грехи стоящие, то отпущу.

— Заеду, обязательно заеду, святой отец, — сказал уже на прощание, севшему в машину священнику, выйдя из-за калитки.

— Ну, и слава Богу, — кивнул на прощание священник.

Прохор смотрел вслед уехавшему иерею. Идеи, которые только роились у него в голове, стали приобретать более чёткую форму. Прохор зашёл в дом и открыл ноутбук. Он сначала записывал мысли, затем стал формировать сюжеты. Иногда он выбегал из дома подкинуть дров в печку бани. К вечеру он смог сформировать скелет своего рассказа. Баня уже хорошо настоялась, и Прохор отправился стегать себя веником. Странным образом это совпало с процессом самобичевания. Там на полке Прохор припомнил все свои грехи и ошибки. Он разобрал себя и всю свою жизнь практически на атомы. Самым главным из того, за что он теперь себя казнил, было его расставание с Ларисой, тогда в молодости. Ведь она любила его, а он, он просто струсил, хотя, как, оказалось, тоже любил только её. Этого он себе никак не мог себе простить! Уставший и необыкновенно лёгкий после парной Прохор вернулся в дом. Выпив ковш холодной воды, он рухнул на диван и сразу уснул…

Прохор сидел на скале. Он снова был серым ангелом. Вокруг него до самого горизонта было море. Огромные звёзды сияли на небе. Да-да, именно сияли, а не мерцали и сами звёзды больше походили на горошины, а не светящиеся точки. Море было спокойным, и небольшие волны плескались у его ног. Прохор не знал, зачем он здесь, он просто сидел и ждал. Горизонт уже заалел, когда Прохор увидел силуэт человека. Он был в длинном белом балахоне и двигался по воде, направляясь прямо к нему. Через некоторое время, Прохор стал различать знакомые черты лица, именно таким Его рисовали на множестве икон. После всего произошедшего с ним за последнее время Прохор думал, что уже ничему удивляться не сможет, но всё происходящее с ним сейчас взволновало его душу. От этого волнения он встал и так стоя ждал Его…