Михаил Тарковский - Поход

Одно время Альбина прочила Старшого в главы посёлка: «Мужик крепкий, ответственный… Что ж вы в тени-то сидите?» Жена говорила: «Иди, чо ты муляешься?! Всё вверху решается. Э-э-э… бродень латаный. Так и будешь последний воз в обозе. Всё без тебя поделят, пока ты тут с собаками жмёшься, кого взять, кого дома оставить».

Альбине с Русланом Старшой и сдал немногочисленных своих соболей и получил аванс – остальное ожидалось после апрельского аукциона, как раз во время завозки в тайгу. Но Альбина «вошла в положение, тем более травма», «мы же люди», и ссудила Старшому на все затраты, включая выкуп участка, и даже дала свежий бензин на заброску, вычтя из суммы. Возвращать предстояло следующей зимой «по результатам промысла».

Удивляет неестественность, дурная лёгкость, с которой липнет к недалёким собакам и людям всё расхожее и наносимое ветром. Будто чуют лакомость ветерка, грозящего прибавкой… Вроде вещь незначительная, дрянная и чуждая, но становится вдруг темой для упорного внедрения. Высшей воли нет поставить заслон, и на то и расчёт, что по занятости и бездумию попустит народ. Но чей расчёт-то? Какой агент заморский купил такую Альбинку, что прёт и прёт со своей брошюрой и хочется гавкнуть: «Да отступись ты! Поважнее дела есть!»

– Дело в том, что животные – такие же члены общества, как мы с вами… Пока мы сами не поймём, ничего не будет. И надо, чтобы мы – Иванов, Петров, Краснопеев – поняли… С себя начните. Заходите, заходите, не стесняйтесь… Это всех касается. С себя начинаем. Собака – это личность, а не частная собственность… Надо осознать равноценность… так, где очки?.. главных потребностей людей и собак, например, все мы любим вкусно поись и культурно отдохнуть… Поэтому – слушайте вот, нашла – равноценность в потребностях животных и людей… Потребность в свободе и праве на благосостояние… И я вам скажу: в цивилизованных странах давным-давно введён запрет на купирование ушей и хвостов… Вы зря смеётесь…

Я вдруг подумал: а почему Старшой всё на снегоходе да на снегоходе? Травматический радикулит… Из-за Ерархической… На ла́баз полез и хряпнулся.

Великое дело – лестница. Человек доломал свою. А наша-то целенькая стоит. Так-то, Альбинушка…

С новостями становилось всё хуже. Кексу было не с лапы. Перелезание вольеры выглядело неестественно, и остальные собаки понимали, что Кекс не идиот: одно дело – его прижучили на пробежке, а другое – сам лезет в объятья.

Не знаю, в каком новостном голодании (во завернул!) мы бы все оказались, если бы в один прекрасный вечер не подъехал Курумкан с самогонкой и не завязалась посиделка.

Видимо, Старшой не всё мог говорить при Валентине и вытащил Курумкана «покормить собак». Они зашли к нам в вольер. Было уже темно, только неоновый фонарь на столбе освещал заснеженный двор. У Старших топилась печка, и с прозрачной лёгкостью пятнисто неслись по освещённому снегу тени от дыма.

Старшой принёс кастрюльку и разложил корм деревянной лопаткой в помятые наши чашки. Курумкан был раздосадован происходящим, говорил громко и сбивчиво:

– Ты чо не сказал, что деньги нужны? Чо эта Альбинка! Объяснил бы чо-ково. Тоже друг. Я от своей узнаю, что ты встрял. Альбинка эта… Чо Альбинка эта! Свином клет… тьфу, клином свет на этой Альбинке?

Я не сдержался и хрюкнул от смеха. Что за «клет» такой? Видимо, собачья кличка. «Клет, ко мне! Свином!»

– Ты ч-о-о? – обернулся на меня Старшой.

– Да кость, наверно, – сказал Курумкан.

– Торопится, блин! Ешь давай добром. Давай, Таган, ещё подложу.

– Ну, хороший кобель. Дак короче, чо там вышло-то?

– Да эта Ева… как её… Ева, Архиповна, короче, классная, видать, Альбине пожаловалась на меня, ну, что Рыжика убрал. Никитка сочинение написал… про воровство им задали.

– Да ты чо!

– Ну! «Папа убрал Рыжика, он ворюга. По капканам пошёл».

– Молодец!

– Ну! Вопшэ хороший парнишка. Ну и, короче, та давай звонить, мол, зачем зверюшек обижаете! А я её послал. Ещё и кобылой назвал.

– Держи пять! Нормально.

– Трубку бросил, а кнопку не нажал, видать. Х-хе! Она слышала. Ну и, видать, заело. А Альбинка её поддерживает. Не знай, чо уж у них там. Она же везде лезет. Ну, ты в курсе про Вальку. В общем, она мне денег дала под проценты… Завтра приготовит… А тут с совета позвонили, короче, вызывают. На ковёр. Кузьмич сказал, она как председатель комиссии там… ну, по четвероногим… Права животных. Я серьёзно. Кузьмичу это на хрен не надо. Но деваться некуда. Ну, вот и выходит. Она, по-моему, специально… Чтоб вот к ней на поклон. Любит.