Игорь Фёдоров - Две истории

Вот и пришло для Екатерины время повзрослеть. Стать более хозяйственной и терпимей — семейная жизнь подразумевает некоторые компромиссы и уступки. Свадьба отыграет в полную силу и останется лишь приятным воспоминанием, а семейная жизнь предполагает более длительный отрезок времени. И если нет желания этот период сократить до минимума — не стоит забывать о чувствах и привычках человека, который будет просыпаться каждое утро рядом. Такого человека, если это не любовник, называют мужем. А когда появиться ребенок, нежность и любовь придется делить на двоих, маленькому человечку — побольше, большому — сколько останется.

Накормить, постирать, приготовить, погулять, маневрируя коляской между лужами. На себя, любимую, остается очень мало времени. Ну да ладно. Катя на все готова, только не отбирайте у нее театр, и тогда она будет счастлива, как никто другой.

По мере приближения октября листьев на деревьях становилось меньше, отчего улицы казались ярче от солнечного света. Кате нравилось гулять по городу с пакетом заранее купленных яблок, стараясь к шести часам вечера оказаться возле техникума. Не желая заставлять беременную невесту ждать, Олег выскакивал из своего КПП, наспех сдав объект охраны ночной смене. Дальше, согласно установленному ритуалу, они направлялись в парк, где Олег бегал три своих обязательных круга. Катя уже перестала составлять ему компанию. К вечеру на нее наваливалась усталость, да и настроение менялось часто и не всегда в лучшую сторону. И нечего здесь нельзя было поделать — организм перестраивался, готовился к появлению ребенка. Так что, Катя была не виновата, если Олегу доставалось за мелкие прегрешения.

— Как-то ты сегодня медленно бежал, — заметила Катя, посмотрев на часы, — время тянул, чтобы со мной поменьше быть?

— Бежал как, всегда, — попробовал оправдаться Олег, готовясь к худшему.

— Значит, я ошиблась? — с вызовом спросила Катя, — Так и скажи, что я дура.

— Не скажу.

— Зато подумаю, да?

Олегу самому было не до романтики. Начальство его не ставило на новый объект, более оплачиваемый, из-за II категории. Все объявления, которые он просмотрел, его не устраивали, или он не устраивал работодателей. Все резюме, около двух десятков, оставленные в отделе кадров, были положены в особую папку, где, скорее всего, будут ждать своего часа еще очень долго. А на нынешнюю зарплату охранника особо не разгуляешься. Из-за приближающейся свадьбы он уже был в колоссальных долгах. Грех жаловаться на жизнь, если руки-ноги на месте и голова на плечах, но все же нынешнее положение не увеличивало долю оптимизма. А тут еще Катя с ее придирками, и желательно быть спокойным и терпеливым. Он посмотрел на часы, чуть-чуть шевеля губами, будто отсчитывая время.

— Смотришь, когда домой надо будет идти?

— Жду, когда пройдет твое плохое настроение, — спокойно ответил Олег, — если часы не ошибаются, оно только что закончилось.

— Клоун.

— Артист больших и малых театров.

Катя сердито посмотрела на него, но ничего не сказала и полезла в пакет за очередным яблоком. Сложно подсчитать, сколько штук она могла съесть за один день, но их хруст повышал настроение. Через минуту яблоко перестало существовать.

— Потерпи еще восемь месяцев, — сказала она и беззаботно выкинула огрызок за спину, как плохо воспитанная женщина, далекая от мира искусства в частности и мира прекрасного в целом.

Олег хотел напомнить, что мусорная урна стоит на том же месте, что и прежде.

— Это удобрение, — объяснила Катя, пытаясь оправдать себя.

— Сколько надо, столько и буду ждать, — Олег позаимствовал яблоко.

— Какой же ты у меня сильный, — похвалила Катя, — я бы уже капитулировала.

— Я думаю, тебе гораздо труднее, чем мне.

— Мягко сказано.

— В таком случае, о капитуляции речи быть не может. Мой батя трижды через это прошел, и ничего. По ночам в холодном поту не просыпается.

Катя рассмеялась.

— А мы, давай, остановимся на двоих, — предложила она, — получиться среднее арифметическое наших семей.

Олег выбросил огрызок в урну.

— Чистоплюй, — поморщилась Катя.

— Скоро здесь будут гулять наши дети.

— Вот опять я плохая!

Катя заплакала, но эти слезы были слезами беременной женщины — ничего серьезного. Появляются часто, быстро проходят.

Олег проводил Катю до подъезда, поцеловал на прощание и медленно побрел домой. Как бы это не жестоко не звучало, но оставаясь наедине с собой, он чувствовал себе свободнее, будто только что сдал экзамен по философии самому принципиальному преподавателю. Осеннее вечернее небо не отличалось от летнего ночного, прохладный воздух был свежим и приятным — такая прогулка успокаивала нервы, растревоженные будущей супругой.